Конфронтация

– Как его имя? – повернулся я к ближайшему храмовнику, который практически бесстрастно, лишь чуть сощурив взгляд, смотрел на принявшее сидячее положение пошматованное тело.

– Руешь, владыка Ашерас, – прошептал он.

В ответ на этот звук новосозданный лич поднял обезображенное смертью лицо.

Чувствую, как под маской губы искажаются в жестокой ухмылке.

– Руешь! Поднимайся! Еще не время танцевать на ланах Элос! Ты еще послужишь мне и Верховной богине-матери!

Лич склонил голову и прошелестел-прошептал:

– Да… Мой бог…

Уже отвернувшись и дернувшись сделать шаг, я остановился и скосил на него взгляд. Лич стоял неподвижно, словно статуя. Может, послышалось? Сомневаюсь. Какого хрена?! Да если они начнут мне поклоняться, меня Элос с дерьмом сожрет. Прямо в храме.

– Следуй за мной.

Короткий импульс силы, и земля перепахивается, скрывая рисунок. Конечно, для астральщика это все равно, что прикрытие фиговым листком, но вот всем остальным понять, что и как здесь делалось, будет если не невозможно, то очень и очень сложно…

Не спеша, дабы только что поднявшийся лич поспевал за мной, иду к далекой фигуре Шеяшхи. Пока я приближаюсь, два Старших жреца подволакивают под связанные руки к нему полуобнаженного пленника. Поставив его на колени, атретасы шустро отскакивают в стороны. Лич делает шаг вперед и укладывает ладонь ничего не соображающему человеку на голову. Почти сразу тело жертвы начинают сотрясать конвульсии. Тело высыхает на глазах, а параллельно от руки Шеяшхи расходятся волны восстанавливающейся плоти. Когда жертва высыхает до состояния мумии, лич отпускает голову и та, с хрустом, буквально отламывается от тела и разбивается на хрупкие части. Мумия заваливается на бок и разламывается.

Подойдя ближе, я вижу, что одной жертвы личу вполне хватило для полного восстановления тела.

Я уже хотел позвать его и открыл рот, но в это мгновение он закрыл глаза и, будто вздохнув, легко взмыл в воздух почти на метр. Зависнув там на пару секунд, он так же мягко опустился на землю. И что это было? Раскрыв глаза, он наклонился и стал одеваться. Подождав, пока он наденет штаны и затянет шнуровку, я обратился к нему:

– Шеяшхи!

Он медленно повернулся ко мне.

– Нам удалось поднять так же и Руеша. Подбери ему жертву и присмотри за ним. После того как приведете себя в порядок, переходите в прямое подчинение Эйрин.

В ответ он молча кивнул, прикрыв глаза, и сделал мне за спину знак «следуй за мной». Смерть обожает тишину и не любит лишних разговоров. Поднявшийся легкий ветер со стороны отошедших личей принес сильный приторно сладкий запах разложения. Все, как и было написано.

Отвернувшись, я увидел, что все светлые сбились в толпу за спиной Ирмиель, бледной как сама Ахеш, и в ужасе смотрели оттуда на меня и личей за моей спиной.

Чистоплюи. Именно поэтому мы и выбили их на острова, где они сидят и поныне. Правила, мораль, милосердие. Ха! На войне все эти понятия заменяет одно-единственное – целесообразность.

Бросив взгляд на преданно взирающих на меня вампиров, я обращаюсь к Эйрин:

– Я обратно в палатку. Вызови Вайрс и принеси мне еды.

Неожиданно левую руку прострелил очень сильный импульс боли. Слава Тьме, что у меня на лице все еще одета алая маска, иначе – все вокруг увидели бы мое искаженное страданием лицо. Но боль схлынула так же, как и возникла. Подняв угольно-черную руку, я внимательно осмотрел ее магическим взглядом. Вроде бы все нормально. Ну, а чего я хотел? Это же Кровь, смесь Жизни и Смерти, а не Лед. Вдобавок новое воздействие наложилось на старую рану, что «не есть хорошо». Ох, боюсь, эта рана будет заживать намного дольше пары лет. Что самое отвратное: бессмысленно отсекать руку и выращивать новую – все станет только хуже.

Для пробы пару раз сжав пальцы в кулак, я направился к палатке. Пока я шел, Эйрин успела обернуться и догнала меня. Приветственно кивнув паре Высших жриц из личного отряда Иситес, сторожащих палатку, я откинул полог и вошел вовнутрь. Княгиня последовала за мной.

Пройдя к своему ложу, я с расслабленным стоном растянулся на нем. Когда я снял маску, мне пришлось наложить на себя заклинание «исцеление», потому что, невзирая на то, что «поглощение» восстановило мне руку, чувствовал я себя не очень хорошо.

Эйрин села рядом со мной на стульчик и протянула мне комплект темноэльдарского сухпая со стальной вытянутой флягой. Проверив это все на яды, я стал медленно поглощать провизию. Нет-нет, не то чтобы я был конченым параноиком, проверяющим пищу, поданную преданнейшим из своих соратников, но моя учительница, Элтруун, в прямом смысле, вбила в меня необходимые понятия личной безопасности. Когда я думал о тех уроках, мне слышался ее недовольно шипящий голос, выговаривающий мне очевидные, с ее точки зрения, истины: «Занимаясь сексом, всегда держи наготове мощное защитное заклинание, принимая пищу, всегда проверяй ее на наиболее мощные яды и, на всякий случай, держи при себе постоянно или артефакт, или лечебное заклинание наготове…»