Конфигурация

Там, где люди прежде понятия не имели не только о космических полётах, но и о космосе вообще, меня побаивались или оказывали почтительный приём. Иногда давали то, в чём я нуждался, без всякого обмена, даром. В каком-нибудь из этих миров я, пожалуй, мог бы выгодно устроиться в роли местного бога и прожить до конца своих дней, ни о чём не заботясь. Но мне не хотелось задерживаться там. Было тяжело, я словно задыхался. Не в прямом смысле, конечно, не физически. Наверное, просто привык к одиночеству, звёздам и космической пустоте.

Кое-кто из аборигенов вёл себя доброжелательно, но и выгоды своей упускать не желал. Бывали и конфликтные случаи. Но оружие местных жителей против моего ровным счётом ничего не значило.

О войне, уничтожившей цивилизацию нескольких галактик, на отсталых планетах не знали. Большинство из них она вовсе не затронула. Но не все. На одной мне показали огромный котлован, который сделало «солнце, упавшее с неба». Скорее всего, этим «солнцем» был какой-нибудь горящий хивинийский дредноут.

На других планетах последствия были серьёзнее. Даже задев их только вскользь, удары лучевых пушек разрушили хрупкое экологическое равновесие, вызвали необратимые изменения в организмах растений, животных и разумных существ, и обрекли их на медленное вымирание.

Но, в общем-то, меня всё это мало касалось. Ни вины, ни угрызений совести, ни жалости я давно не испытывал.

В длительные перерывы между высадками я или занимался физическими упражнениями, или от нечего делать осваивал установленные на бортовом компьютере образовательные программы, или создавал одио-картины. Искусство одиоли в своё время было очень популярно на Свефе. Но теперь его знатоков не осталось, так что мои произведения не оценит никто и никогда. А самому мне они не были особо дороги. Какое-то время они существовали, потом я уничтожал их без сожаления.

В некоторых мирах, даже совсем малоразвитых, моё появление не вызывало удивления у аборигенов, потому что до меня там уже побывали гости, которые спускались с неба на «летающих шарах». Пару раз, кажется, на Лаолау и на Дьев, а может быть, на Шиог, я столкнулся с другими вселенскими космополитами. С первым из них мы просто поздоровались и разошлись каждый в свою сторону. Второй – тот самый сингао – сказал мне, что, кроме нас, кто в своё время собрался на Свефе, и в самом деле уцелело ещё несколько таких же разношёрстных компаний. Со временем все выжившие – от силы несколько сотен – занялись тем же, чем и мы. В ответ на это я только пожал плечами:

– А чем ещё остаётся заниматься?

– Ну да, – кивнул он.

На том мы и попрощались. Гораздо больше праздного разговора нас интересовал обмен с местными жителями. Хорошо, если они станут брать и товары сингао, и мои, чтобы никто не остался внакладе.

II. Мир Нигде

Так, слоняясь по космосу, я провёл два стандарт-года. И меньше всего ожидал перемен в своей жизни. Я был уверен, что впредь ни к чему не смогу испытывать привязанности, и ничто не станет мне дорого. Но ошибся, как ошибался до этого уже не раз.

Мир Нигде изменил меня. Изменил всё. Мир, который невозможно полюбить, не пытаясь понять, а, полюбив, невозможно понять окончательно… Неприветливый и прекрасный, хмурый и светлый.

Но обо всём по порядку.

Заметив, что система навигации СКАБа обнаружила планету возле звезды, которая планет иметь не должна, я сначала удивился, а потом решил, что с компьютером какие-то неполадки. Но вскоре на экране монитора действительно увидел планету.

Её окружал серо-жемчужный туман. Впечатления непроницаемости он не производил. В нём угадывалось какое-то неяркое свечение. Довольно необычное зрелище…

Но как же эта планета тут оказалась? Конечно, составленным моими соотечественниками картам, которые имеются в распоряжении навигатора, не меньше чем три года от роду. Но образование нового небесного тела – дело миллионов лет. Планета просто обязана была присутствовать на картах… Но её не было. А ведь этот сектор галактики считался изученным вдоль и поперёк.

Кроме того, просмотрев отчёты о своих маршрутах, я убедился, что уже бывал здесь. Ну, если не в этой же самой точке пространства, то близко. С такого расстояния навигатор не мог не заметить планету. И, тем не менее, данные о ней в отчётах отсутствовали.

Никакой надобности приземляться у меня сейчас не было. Недавно я побывал на Ивиниди, тамошний пушистый красноглазый народец на ура раскупил все предложенные мной вещи, и грузовой отсек СКАБа был до отказа загружен. К тому же небезопасно садиться на неизвестную планету, о которой мой компьютер мог сообщить только то, что сесть на неё, в принципе, можно. Но я направился к ней. Одним словом, напрасно я считал, что утратил все слабости, свойственные моему народу – и любопытство в том числе.

Предварительный анализ показал, что гравитация планеты меня не раздавит, а атмосфера позволит дышать, так что можно будет выйти на поверхность без скафандра. Я просто немного там осмотрюсь – и улечу.