Читаем Конфайнмент полностью

Конфайнмент

Вчера мы с Жорой — долговязым парнем лет двадцати пяти — полдня выковыривали щебень из шпальных ящиков на одном из нерабочих путей, а вторые полдня чинили убитый компрессор, тот самый, который возле забора. Единственное, что смогли — это снять пробитый воздухосборник и заменить часть магистралей.

Как сообщил потом по секрету Георгий, этот ДК-9 чинили примерно с апреля. По уму, его бы давно поставить на капиталку в ремцех, но тот, кто это всё-таки сделает, тут же станет для всех злейшим врагом. На мой вопрос «Почему?» напарник указал на дыру в заборе и щёлкнул себя пальцем по горлу. Ну да, всё правильно, мог бы и сам догадаться. Убирать маскировку с несанкционированного входа-выхода мог только полный дурак.

Я, кстати, этим левым проходом с понедельника ни разу не пользовался — выходил с территории, как все нормальные люди — через ворота или переходной мост. На первую вылазку «в город» решился уже на следующий день после принятия в бригаду. Шёл поначалу с опаской, но потом, сообразив, что никто на меня внимания не обращает — обычный рабочий с железки никому тут неинтересен, даже ментам — начал вести себя более уверенно.

Деньги у меня теперь были — целых сорок рублей. Получил их от бригадира в качестве подъёмных, с обещанием вернуть с зарплаты или аванса. Особо не пошикуешь, но на первое время хватит.

Шиковать я, впрочем, не собирался. Прикупил себе только самое необходимое: новую щётку, нормальную зубную пасту вместо дурацкого порошка, хороший бритвенный станок, лезвия, помазок, пену, ремешок для часов, несколько пар носков, семейные труселя, мочалку и ещё кое-что по мелочи. Душевая имелась в локомотивном депо, там же — довольно приличная по советским меркам рабочая столовая, цены — даже ниже, чем в студенческой, а если питаться по профсоюзным талонам, деньги можно вообще не тратить. Ну, если конечно не зарываться, заказывая себе по три-четыре бифштекса в один присест.

Мне этих «волшебных» талонов, к сожалению, не досталось — их распределяли в начале месяца, а делиться, увы, никто не хотел. В принципе, не так страшно. Дожить до первой получки можно было и без талонов. Главное — работать как все и не строить из себя самого умного. Думаю, у меня это получалось… Ну, почти получалось.

Вчера вечером на суточное дежурство в компрессорной остался Василий Кузьмич, помощник бригадира по «вагонным» делам. Помимо стола и кушетки в помещении имелся старенький «Кварц-303» с сорокасантиметровым экраном. Мне, как проживающему прямо на станции, было «высочайше» позволено помогать дежурному. Подобная должность являлась практически синекурой. Единственное, что в ней напрягало — это не прекращающаяся ни на минуту борьба со скукой. Просмотр телепередач считался одним из важнейших способов этой борьбы, третьим по значимости после беспробудного сна и столь же беспробудного пьянства.

Пьянствовать в самом начале дежурства считалось некомильфо, спать — рано, а вот посмотреть телевизор — почему бы и нет?

— Ну, и чего это за фигня? — почесал в затылке Кузьмич, включив первый канал и обнаружив на нем какой-то революционный фильм.

— Почему фигня? — не понял я его удивление.

— Да я, блин, концерт к Дню милиции хотел посмотреть, а тут чёрт знает что. По первой программе про революцию, по второй балет, по четвертой симфонии крутят…

Я мысленно хлопнул себя по лбу.

Как же я мог забыть? Столько готовился, ждал, а как до дела дошло, тут же из головы всё вылетело.

— Да это, видать, помер кто-то, — заметил я с лёгкой небрежностью. — Кто-то из Политбюро. Может быть, даже сам Брежнев.

— Шутишь?

— Можем забиться.

— На сколько?

— На трёшку.

— Идёт…

Выигрыш Кузьмич отдал мне сегодня в начале одиннадцатого.

— Вот твоя трёшка. Держи.

— По какому поводу кипеш? — тут же поинтересовался Семёныч.

— Брежнев помер, — развёл руками дежурный. — Только-только по ящику передали…