Кондотьер Богданов

— С немцами.

— Как и мы?

— Да.

— Как долго?

— Третий год.

— Почему столько?

— Они сильные. Готовились…

— Кто одолевает?

— Мы.

— Прогоните?

— Вне сомнения. Научились воевать.

— Ты самый лучший из воев?

— Не худший. Но таких много.

— Значит, справятся без тебя?

— Наверное.

— Зачем улетать?

— Там мой дом.

— Дом, где тебе хорошо. Тебе плохо здесь?

— Непривычно.

— Разве у вас иначе?

— Совсем.

— Как зовется твоя земля?

— Как и твоя.

— Не понимаю.

— Постарайся! Война с немцами идет на этой земле. Нас разделяет не расстояние, а время. Шесть с половиной веков. Я из будущего.

— Разве так бывает?

— Как видишь. Мы живем не так и воюем по-другому. У нас нет копий и мечей, луков и самострелов. Мы летаем на железных птицах и ездим на повозках без коней. Наше оружие стреляет далеко и убивает сразу многих.

— Ты воевода?

— Командир.

— Что это значит?

— Примерно, как сотник.

— Ты боярин?

— По-вашему, смерд.

— Смерд стал сотником?

— Все наши воеводы из смердов. Вождь, который руководит землей, из семьи сапожника.

— Князья подчинились сыну сапожника?

— Не хотели. Но те, кто восстал, потерял голову, остальные сбежали. Была великая междоусобная война. Простой люд победил.

— Кто твои родители?

— Простые люди.

— Они живы?

— Нет.

— У тебя нет родных?

— Сводные сестры от отчима.

— Где они?

— На земле, занятой немцами.

— Живы?

— Неведомо.

— Значит, сирота, как и я?

— Выходит.

— Сироте на земле трудно. Нам надо быть вместе.

— Всегда рад помочь.

— И только?

— Не понимаю.

— Ты видел ведуна?

— Перед тем, как встретил тебя.

— Что он поведал?

— Исполни предначертанное!

— Что именно?

— Не пояснил. Думал: возьмем Сборск — сослужил службу! Выходит, что нет.

— Ведун говорил обо мне?

— Нет.

— Совсем ничего?

— Совсем.

— Как же так…

— Ты плачешь, княжна? Я обидел?

— Отца вспомнила. Если б ты знал, как трудно одной!

— Ты не одна. Есть Данило. Он тебя любит.

— Зато ты нет.

— Не думал об этом.

— Не по нраву?

— Ты красивая.

— У нас говорят: гожая.

— Пригожая…

— Еще какие слова знаешь?

— Всякие. Но соромлюсь сказать.

— Отчего?

— Не знаю, княжна.

— Раньше звал меня Прошей.

— Проша…

— Обними меня!

— Робею.

— Я сама! Коли богатырь робкий…

— У тебя горячие щеки, Проша…

— У тебя колючие.

— Бритвы нет.

— Что ты немец, бриться?

— Привык.

— С бородой тебе лучше.

— Старым выгляжу.

— Сколько тебе?

— Двадцать пять.

— Пора жениться!

— Это предложение?

— Ты ж меня обнимал?

— Так ты сама!

— Я тебя побью! Не посмотрю, что богатырь!

— Не богатырь я. И вообще здесь пролетом.

— Вот тебе! Вот!

— Проша, Прошенька, княжна моя отважная, красавица русская, душенька ненаглядная, не надо меня бить! У тебя кулаки железные! Мне больно!

— Испугался? Слова вспомнил?

— Жить захочешь — вспомнишь!

— Перестань скалить зубы!

— Что ж мне плакать?

— Девица плачет, когда замуж идет. Жених радуется.

— Это отчего ж?

— Красавицу за себя берет. Разумную и гожую. Княжну родовитую!

— Я смерд, Проша!

— Мы никому не скажем. Любой поверит, что ты князь.

— Не знаю, что и сказать!

— Я знаю! Говори: «Искал тебя, краса ненаглядная, долго искал, и вот, наконец, нашел! Будь моею, душенька, до скончания века!» Целуй девицу в уста медовые.

— Без слов целовать нельзя?

— Нет.

— Тогда погожу.

— Я тебя прибью!

— Давай отложим до завтра! Голова болит.

— Пойдешь зелье пить?

— Кончилось.

— Немец добудет.

— Негде.

— Неласковый ты, Богдан!

— Зови меня Андреем.

— Не заслужил!

— Тогда товарищем лейтенантом.

— Не буду. Так тебя девка зовет!

— Твоя крестная дочь!

— Жалею, что согласилась!

— За доброе дело воздастся.

— Зачем ты целуешь мне руку?

— В знак уважения.

— Я ж не поп! Ладно, целуй!

— Рад доставить удовольствие!

— Погоди! Богдан! Андрей!..

— Поговорим еще, Проша! Поговорим…

9

«Ничтожество! — подумал Готфрид. — Nullus!»

Казимир ежился под взглядом ландмейстера, но стоял прямо. Остренькое личико в багровых пятнах. Князь! Знатного рода! Человек, рожденный повелевать! Позарился на девку, как солдат на бабу в захваченном городе… Некому было юбку задрать? Сел бы в Плескове — любая твоя! К дочке великого князя сватайся! Нет! Возжелал княжонку из захудалого Сборска, обиделся, что отказала. Выставь дуру из города — пусть едет, куда хочет! Не желает князя, пусть забавляется с сотником! Провалить скрупулезно разработанный замысел! Из-за кого? Femina nihil pestientius — нет ничего, пагубнее женщины!

«Единственное, что сумел, — отравил сборского князя! — кипел Готфрид. — С таким делом ключница справилась бы — за горсть серебра. Почему ордену служат такие убожества? Последний кнехт — и тот умнее!»