Кондотьер Богданов

— Может, разберется, а, может, и нет, — сказал Богданов. — Мы сейчас в таком дерьме, что хрен разберешь. Я не нашел ведуна. Наверное, не захотел мне показаться. Это означает, что мы остаемся здесь, возможно, надолго. Вокруг наши, русские люди, но другое общество. Иные законы и правила. Своя идеология. У нас — марксизм-ленинизм, у них — Господь. Мы считаем, что наши идеи лучше, но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Они не доросли до марксизма, так товарищ Сталин писал. Зачем спорить? Если говорят, что нужно креститься, значит, нужно. Это не больно.

— Товарищ лейтенант! — сказала Лисикова. — Я поняла. Наши разведчики в немецком тылу надевают немецкую форму и выдают себя за фашистов. («Боже! — подумал Богданов. — Где тебя воспитали, такую умную?») Но разведчиков специально готовят. Например, вступая в комсомол, учишь наизусть программу и устав. Я ничего не знаю о религии!

— Когда меня крестили, я тоже не знал, — сказал Богданов.

Она глянула удивленно.

— Мне было две недели, — пояснил Богданов. — Я понятия не имел о программе и уставе православной церкви. Более того, я возражал против крещения — орал на родителей и священника. Это им не помешало. Меня макнули в купель и нацепили крестик.

Она засмеялась:

— Не представляю вас маленьким!

— Зато я тебя — запросто! Мало изменилась.

Аня надулась. Богданов подмигнул. Она не выдержала и улыбнулась:

— Ладно! Только не хочу немца! Пусть русский крестит!..

* * *

С помощью штурмана Богданов привел в себя относительный порядок. Умылся, поправил одежду, пригладил волосы. Бриться не стал. Во-первых, было нечем. Во-вторых, бритыми здесь не ходили. Многодневная щетина, покрывавшая щеки Богданова, уже формировалась в щегольскую бородку. Разглядев себя в пластину зерцала, лейтенант решил, что для Сборска сойдет. Оставив Лисикову, они с Конрадом двинулись к княжне. Наемник вызвался сопровождать. Он слегка огорчился за отца Гонория, но скоро утешился.

— Проси княжну стать крестной матерью! — наставлял Конрад.

— Она ж пацанка! — удивился лейтенант. — Не старше Ани. Куда ей в матери?

— Для церкви без разницы! Быть восприемником при крещении почетно. Просят только достойных. Княжна, скорее всего, откажется, но будет польщена. Зато, если согласится, за Анну можно не беспокоиться: никто не тронет.

Конрад оказался прав. Евпраксия приняла их настороженно, но, услыхав просьбу, заулыбалась.

— Я не против! — сказала весело. — Согласится ли Пафнутий? Он зол на язычницу.

— Вы сказать, что Анна очень просить! — вмешался Конрад. — Она покорен его святость. Отринуть свой заблуждений.

— Скажу! — пообещала княжна. — Кто будет крестным отцом? Ты? — она посмотрела на Богданова. Во взоре ее теплилась надежда.

Конрад незаметно толкнул лейтенанта в бок. Богданов закрутил головой:

— Я не самый прилежный христианин! Не смогу быть добрым наставником в вере (Конрад разъяснил ему роль крестного). Надо сыскать достойного!

— Попрошу Данилу! — сказала княжна. Она была явно огорчена. — Заодно подумаем, как сделать лучше.

Кондотьер с капитаном поклонились и вышли.

— Хитрая! — сказал Конрад в коридоре. — Станешь крестным отцом, не сможешь на Анне жениться!

— Без того не собирался! — буркнул Богданов.

Конрад странно посмотрел на него, но промолчал.

…Отец Пафнутий не отказался. Покорило ли его раскаяние язычницы, или он захотел духовного подвига, но уговаривать не пришлось. Весть о крещении мигом облетела Сборск, у церкви стал собираться люд. Когда толпа заполнила площадь, стало ясно: случится давка. Мигом сообразивший Данило, попросил священника перенести обряд за стены. Пафнутий не возражал. Наверное, чувствовал себя легендарным святителем времен Владимира Святого, крестящим толпы язычников. В реке, куда их загоняли копьями княжьи дружинники… Люди повалили на луг перед стенами. Наемники Конрада проложили в толпе проход, которым и двинулась процессия. Впереди шел отец Пафнутий с причтом, следом — Аня. Босиком, в одной рубашке до пят. Евпраксия с Данилой, Богданов с Конрадом — за ними. На берегу Пафнутий начал обряд. Аня чувствовала себя смущенно: не столько из-за процедуры, сколько из-за всеобщего внимания. Оно адресовалось не только ей: Богданов ловил на себе сотни взглядов. Громкий шепот летал в толпе, и лейтенант узнал много интересного. Что богатырь одолел деву-чародейку в тяжкой схватке, в ходе которой чародейке помогал колдун. Богатырь колдуна убил, забрал у него чудо-птицу, а чародейку пленил. Позже расколдовал ее и заставил себе служить. Затем склонил язычницу к истинной вере. К своему изумлению, Богданов узнал, что этот подвиг куда выше, чем взятие Сборска. В толпе спорили, женится ли теперь богатырь на спасенной деве? Все соглашались: девица тощая и невидная, но считали, что женится. Если не сейчас, то чуть погодя. Никуда богатырь не денется. Иначе стал бы крестным отцом.