Комплекс хорошей девочки

Он проводит пальцами по моей спине, оставляя на ней огненный след. Я кусаю его за нижнюю губу, тяну немного, и на нашем особенном языке это означает, что он нужен мне. Сейчас. Нужен, чтобы забрать мою боль. Однако Купер сосредоточен и раздражающе терпелив – снимает с меня майку, затем берет одну грудь в ладонь, а другую облизывает. Сбрасывает боксеры. Я освобождаюсь от нижнего белья, пока он надевает презерватив. Дрожь предвкушения пробегает по мне, когда он проводит членом по моему обнаженному телу.

Купер крепко держит меня, двигаясь внутри. Неспешные, медленные, томные толчки. Я цепляюсь за него и заглушаю свои стоны, уткнувшись в его плечо.

– Я тоже тебя люблю, – выдыхаю я, дрожа в его объятиях, пока кончаю.

Глава тридцать девятая

КУПЕР

Через несколько дней после предъявления обвинения Шелли мне звонят из полиции. Из разговора с шерифом я узнаю, что полицейские подобрали ее в Луизиане, где она, должно быть, забыла обо всех неоплаченных штрафах за парковку, которые оставила после того, как очередной «приятель» вышвырнул ее на обочину. Когда появился ордер из Южной Каролины, шериф Батон-Руж велел перевести ее обратно в Авалон-Бэй.

Мак и мой брат идут со мной в участок, но я заставляю Эвана ждать снаружи, пока мы отправляемся поговорить с шерифом Никсоном. Эван был в такой же ярости, когда узнал, что Шелли ограбила меня подчистую, но я знаю своего брата – у него всегда будет слабость к этой женщине. И прямо сейчас мне нужно сохранять ясную голову, не позволять ничему влиять на мои суждения.

– Купер, присядьте. – Шериф Никсон пожимает мне руку, затем садится за стол и переходит сразу к делу. – У вашей матери с собой было примерно десять тысяч наличных, когда парни из Батон-Руж взяли ее.

Облегчение обрушивается на меня, как порыв ветра. Десять штук. Это на пару тысяч меньше того, что она украла, но лучше, чем ничего. Черт, это даже больше, чем я ожидал. Ее не было четыре дня. У Шелли прекрасно получилось бы потратить двенадцать штук за это время.

– Однако может пройти некоторое время, прежде чем вы вернете деньги, – добавляет Никсон.

Я хмурюсь.

– Почему это?

Он начинает болтать о процедурах сбора доказательств и о чем-то еще, пока мой мозг пытается справиться с этой информацией. Во-первых, Шелли предстанет перед судом. Мак задает вопросы за меня, поскольку я пребываю в ступоре от всего этого. Я все время думаю о Шелли в оранжевом комбинезоне, ее запястья скованы кандалами. Я презираю все, что эта женщина когда-либо сделала с нами, но мысль о том, что она за решеткой, не укладывается в голове. Какой сын отправляет собственную мать в тюрьму?

– Она сейчас здесь? – спрашиваю я Никсона.

– В камере предварительного заключения, да. – Он проводит рукой по своим густым усам, выглядя как настоящий шериф маленького городка. Он новичок в городе, поэтому я сомневаюсь, что он много знает обо мне и моей семье. Его предшественник, шериф Стоун, ненавидел нас до глубины души. Все лето он проводил послеобеденные часы, выслеживая меня с Эваном и выискивая причины посадить нас.

– Что произойдет, если я передумаю?

Мак, сидящая рядом со мной, выглядит пораженной.

– Вы хотите снять обвинения? – Шериф пристально глядит на меня.

Я колеблюсь.

– Я получу деньги сегодня?

– Не будет никаких причин удерживать их в качестве улики. Так что да.

Это все, чего я хотел с самого начала.

– Что с ней будет после этого?

– Это ваше право как пострадавшего. Если вы не заинтересованы в судебном разбирательстве, ее освободят. Миссис Хартли содержалась в Луизиане только по требованию этого департамента. Какие бы штрафы ей там ни грозили, это отдельный вопрос. В настоящее время нам неизвестно о другом ордере на нее.

Я смотрю на Мак, зная, что это не то решение, которое она может принять за меня, но она желает убедиться, что я поступаю правильно. Полагаю, в этой ситуации любое решение дерьмовое.

Она изучает мое лицо и слегка кивает.

– Делай то, что считаешь правильным, – бормочет она.

Я снова перевожу взгляд на шерифа.

– Да, я хочу снять обвинения. Давайте покончим с этим.

Еще около часа уходит на то, чтобы подписать документы и дождаться появления офицера, который приносит полиэтиленовый пакет с моими деньгами. Он считает каждый цент, после чего заставляет меня подписать еще несколько бумаг. Еще одна волна облегчения накатывает на меня, когда я отдаю Мак наличные, и она кладет их в сумочку. Следующее, что я сделаю, – это положу деньги в банк, и к черту налоговиков.

Снаружи Эван ждет нас у пикапа.

– Все хорошо? – спрашивает он.

Я киваю.

– Все хорошо.

Мы собираемся уходить, когда Шелли выходит из здания, потирая запястья.

Дерьмо.

Она поджигает сигарету, и, когда выдыхает, ее взгляд останавливается на нас.

– Я избавлюсь от нее, – предлагает Мак, сжимая мою руку.

– Все в порядке, – уверяю я. – Подожди в машине.

В типичной для нее манере моя мать подходит ко мне с веселой улыбкой.

– Ну что за день, а? Кто-то точно облажался, не так ли? Я не знаю, что они там себе надумали. Я им говорю, позвоните моим мальчикам. Они скажут, что я не взяла ничего, что бы мне не принадлежало.