Комната кукол

Может быть, рассказать ей, что девочка за ее спиной подружилась с охотником на фей, который без колебаний убил бы и ее, и Руфуса? Может быть. Я могла бы опустить часть рассказа про дружбу и поведать только о том, что самостоятельно обезвредила охотника на фей из проклятого рода Тэм Лина. Но эту историю лучше приберечь до времени, когда мне это понадобится. Не стоит отказываться от преимущества, если оно тебе еще пригодится. Лучше не указывать Вайолет на то, что они с Руфусом, ослепленные хитростью мальчика, сами пустили его в дом…

— Я хорошо направляла ее. — Нужно было сразу дать ей понять, что я не какая-то жалкая просительница и не позволю обращаться со мной подобным образом.

— Теперь ты знаешь, кто ты? — спросила Вайолет. — Ты вспомнила свое имя?

В ответ я лишь рассмеялась. Она не могла ожидать, что я назову свое имя, это дало бы ей слишком большую власть надо мной.

— Я пробудилась. Теперь я все знаю.

Мне казалось, что кто-то снял пелену, застившую мне глаза, и укутал ею мое сердце. Как часто я тосковала по этому острому чувству ясности. Бедная девочка, обманутая своими противоречивыми чувствами… Неудивительно, что в ее жизни было так мало радости.

— Скажите, должна ли я и дальше носить имя Флоранс? Весь мир связывает его с девочкой. И в целом — почему именно это имя?

Вайолет жестом приказала мне подойти ближе.

— Чтобы защитить тебя. Она так хотела найти себя! Если бы она вспомнила твое имя в неподходящее время и выболтала его, ты бы нам этого никогда не простила. Новое имя заняло ее на время, и поскольку именно я даровала его, на вопрос о своем имени она могла ответить только одно — Флоранс. Это значимо все упростило.

— Спасибо. Я предполагала что-то подобное. Но не думаю, что я перед вами в долгу. Я совершила многое, чего без меня вам не удалось бы.

— Например, убила мою дочь. — В голосе Вайолет слышался гнев.

Она никогда не упрекала девочку, но мне не стоило рисковать. Приписывая себе заслуги человеческого дитя и притворяясь, что я сохранила ее личность, я принимала на себя и ее вину. Что бы ни говорили о том, что феи сразу же забывают все плохое, были поступки, которые нельзя простить. Например, быть причастной к смерти феи. Особенно если речь идет о младшей дочери королевы. За такое меня могли изгнать на тысячи лет. Если бы в этом была моя вина. Все знали, что Бланш сама ушла из жизни, и если кого винить в ее гибели, так это Вайолет. Королеве так хотелось, чтобы ее избалованная малышка была рядом.

— Мы поговорим об этом в другой раз, — отрезала я. — Я пришла сюда не для того, чтобы выслушивать ваши обвинения. Не забывайте, я нужна вам.

Вайолет помолчала.

— Я позову Руфуса. Нам нужно многое обсудить — теперь, когда мы все собрались.

Я кивнула. Я так и думала, что Вайолет не могла рассказать девочке многое из того, что мне нужно было знать.

— Мне подождать здесь? Или вы желаете вначале поговорить с ним наедине?

— Милое мое дитя, я часто говорила об этом Флоранс, но, очевидно, ты этого не слышала, — резко ответила Вайолет, — ты не в том положении, чтобы что-то предлагать мне. Я скажу тебе, что делать, а чего не делать. Когда и о чем я говорю со своими подданными, тебя не касается. Тебе не стоит бросать мне вызов. Я ожидаю, что ты займешься порученной тебе работой. Или годы, проведенные среди людей, заставили тебя позабыть, какова твоя роль?

— Как пожелаете.

Но я произнесла эти слова неискренне. Вайолет не пыталась дать мне понять, что мне следует уважать ее статус, нет, она говорила, что даже теперь, даже после моего пробуждения, я остаюсь для нее прежней — подменышем. Я никогда не стану Истинной феей. Да, я могу выглядеть как фея и чувствовать себя как фея, но нас всегда будет разделять грань миров. Если бы я не утратила свое тело феи, когда миры раскололись… Но здесь все обстояло иначе. Это мой мир, не мир Вайолет. Я предстала перед ней в теле, в котором родилась, мое тело Руфусу не пришлось похищать из свежей могилы. Если кто-то и должен преклонить голову, так это Вайолет. Но я произнесла только: «Как пожелаете». Феи и справедливость — как луна и яблоко. Не противопоставленные понятия, просто из разных областей знания, чуждые друг другу…

Почему меня это так удивляет? Так было всегда и будет всегда. Есть иерархия, этикет, двор. Все так, как было всегда и пребудет вечно, — нужно принимать это и не задавать вопросов. Быть может, Вайолет права. Годы среди людей размывали мои мысли.

Не стоило заходить слишком далеко. Я еще и дня не провела феей, не дождалась первой ночи с ее снами, а значит, еще не могла полагаться на то, что говорю и делаю. Потребуется время, чтобы изжить в себе все человеческое.

— Ты можешь идти, — сказала Вайолет. — Подожди в Комнате кукол, пока мы не позовем тебя!

— Почему в Комнате кукол? — спросила я.