Комната из стекла

Мэгги выросла в доме в Сомерсете, где все повиновалось негласным и неписаным правилам. Все, начиная с того, как складывали салфетки, и заканчивая ее посредственным школьным образованием, было предопределено заранее. Но после встречи с Полом все правила рухнули, потеряв свой смысл. Он оказался тем, кому было предначертано спасти ее и погубить. В жизнь Мэгги он ворвался однажды вечером. Гибкий, поджарый, голодный лев в поисках жертвы. В поисках восхищения и женщины. Женщины, которая будет его боготворить. Жизнь его была лишена правил. Имелось только одно: бери то, что хочешь. Мэгги соблазнила его порочность, соблазнило его пренебрежение к правилам. Она стала свободна от утомительной жизни, в которой все подчинялось долгу. В тот вечер он был гостем в доме ее отца. И в тот же вечер он занялся с ней любовью, пока остальные гости ужинали. На следующее утро они сбежали.

Так начинался рассказ. «Какие-то сопли», – подумала Вера. Она припомнила, как о подобном говорили в книжном клубе на «Радио-4». Гротескно – они бы, наверное, использовали это слово. Интересно, действительно ли все произошло так, или Джоанна приукрасила историю, чтобы та была под стать ее маниакальной фазе. Вполне возможно, их роман с Полом был куда менее захватывающим и даже скучным. Она была школьницей, хотевшей сбежать от строгих родителей и скучной домашней жизни. А он – взрослый мужчина, решивший не отказываться от симпатичной девушки, которая сама на него вешается. Так что, может, дутые фразы Джоанны – всего лишь результат того, что она перестала пить таблетки?

Или поначалу муж действительно казался ей романтическим героем, как говорится в рассказе? И только потом он превратился в театрального злодея?

Вера читала дальше, и отсутствие фактов все больше и больше начинало раздражать. Она надеялась откопать какую-нибудь деталь, которая поможет в расследовании. Хотя жизнь пары в Париже, особенно когда Мэгги начала погружаться в депрессию, была описана ярко, конкретика почти отсутствовала. Пол каждый день уходил на работу, но ни адреса их дома, ни где он работал, не упоминалось. Конечно, Вера могла расспросить Джоанну поподробнее о ее жизни во Франции – соседка все еще оставалась главным подозреваемым.

Кроме того, как это связано с убийством? Неужели Вера и правда думала, что бывший муж Джоанны подстроил все произошедшее в Доме писателей? Даже в столь поздний час версия, что случайного человека убили только затем, чтобы подставить Джоанну и еще сильнее испортить ей жизнь, казалась абсурдной. Столько хлопот, а ведь прошло так много времени. Возможно, Джо Эшворт прав, что отбросил эту идею. Прочитав рассказ во второй раз, Вера положила рукопись на пол рядом с кроватью. Больше тратить время и силы на изучение этого текста смысла не было. Она хотела выпить еще виски – явно заслужила после прочтения опуса Джоанны, но к этому времени в комнате стало совсем холодно, а шлепать босыми ногами по холодному полу на кухню совсем не хотелось. Последнее, о чем Вера успела подумать перед сном, – надо брать бутылку с собой в кровать.

Утром на летучке говорили о прошлом Джоанны. Выступал Джо Эшворт. Вера села сзади, решив держать рот на замке и дать ему возможность взять инициативу в свои руки. Компрометировать расследование она не собиралась. Как и не хотела случайно сболтнуть, что вчера вечером заходила к Джоанне. Джо начал с краткого обзора:

– Из всех людей, остановившихся в Доме писателей, только у семерых имелась возможность убить Тони Фердинанда. Остальные были вместе в промежуток между обедом и обнаружением тела. Орудие убийства пока так и не нашли.

Холли подняла руку. Если б они были в школе, то Холли была бы той примерной девочкой, которая сидит в первом ряду и поправляет учителя.

– Ну прошу. – Джо дал ей слово почти так же, как это сделал бы учитель.

– Еще Крисси Керр, издательница. Она была в Доме писателей утром, приезжала с лекцией и осталась на обед.

– И уехала до того, как убили Фердинанда. – Джо смерил Холли холодным взглядом.

– Никто не мешал ей где-нибудь бросить машину и вернуться пешком.

Они напоминали ссорящихся детей, и Вера решила вмешаться, иначе им всем придется тут просидеть весь день.