Комната

Во время поездки они обсуждали предстоящие слушания и расследование со стороны Сената. Они были воодушевлены. Их усилия наконец-то стали приносить плоды. Они привлекли внимание не только общественности, но и законодательных органов штата. Они понимали, что теперь им придется работать в разы больше, но по крайней мере теперь они видели, что их цель достижима. Это не конец. Все только начиналось.

Интервью, которое он дал после процесса, вышло в воскресном приложении. Это интервью было дополнено фотографиями, сделанными в различных тюрьмах и изоляторах, живописно демонстрировавших плачевные условия, в которых были вынуждены существовать осужденные. (Нет. Нет. Это будет на следующей неделе.)

Реакция на интервью была даже более благоприятной, чем ожидалось. Читать и отвечать на письма стало полноценной его работой. На следующей неделе вышла первая из серий статей с шокирующими фотографиями. В них снова и снова подчеркивалось, что люди, вынужденные находиться в таких ужасающих условиях, не являлись осужденными, но теми, кого просто обвинили в преступлении и которые согласно закону являлись невиновными, пока не будет доказано обратное.

Самой шокирующей была статья о несовершеннолетних, которым приходилось спать на полу, и которые страдали от недоедания, прочем многие из них даже не были обвинены в каком-либо преступлении, а находились там потому, что их родители были больны или по каким-то причинам не могли о них позаботиться и им негде было жить. Их единственным преступлением было отсутствие жилья. (энергичный кивок, да, это было неплохо, и он снова удовлетворенно кивает.)

Он знал, что у Кэпитал Билдинг собрались репортеры, телевизионщики, фоторепортеры из газет и ему зададут множество вопросов, пока он будет идти ко входу в здание, но он хорошо подготовился. Он просто будет продолжать говорить правду и выбивать почву из-под ног властей, издевавшихся над ним. Их кампания освещалась прессой по всей стране настолько интенсивно, что законодательное собрание Штата чуть ли не умоляло его, Дона и Стейси дать показания. И пусть в атташе-кейсах Дона и Стейси полно фотографий и всевозможных документов, он знал, что именно он является ядром, вокруг которого вращается вся кампания. Свидетельские показания, отчетность, статьи, фотографии и тому подобное, безусловно, важны, но именно его свидетельство встряхнуло общественность. У них были факты, но просто фактов обычному человеку мало. Он же был живым свидетельством. Он придавал значимости этим фактам.

Когда они добрались до здания законодательного собрания, их уже ожидала группа журналистов. С уверенным видом он направился в их сторону. Там присутствовали представители всех медиа, и многих репортеров он знал по имени, поскольку немало с ними общался. Он помахал рукой тем, кого узнал, и спокойно начал отвечать на вопросы журналистов прессы, радио и телевидения, снимаемый со всех выгодных ракурсов камерами. После нескольких минут, проведенных с прессой, он проследовал в здание законодательного собрания в сопровождении Дона и Стейси.