Командировка в ад

Тяжелая грудь коснулась моей руки, и по бицепсу прошла настоящая судорога: схватить, смять! Кулак у меня в паху задвигался быстрее, и я не выдержал, попытался обнять ее за плечи, на что получил тычок в поддых, достаточно сильный, чтобы отказаться от своих планов.

А в следующий момент я кончил, и смесь муки с экстазом оказалась такой силы, что я почти потерял сознание.

— Ты в моей власти, кусок дерьма, — Лиргана подчеркнуто медленно вытерла руку о майку у меня на животе. — И я бы на твоем месте зашевелилась… Ты знаешь, что нам надо.

* * *

Я лежал, вслушиваясь в сонное дыхание, заполнявшее казарму.

Заворочался кто-то в ряду напротив, глухо всхрапнул, в ответ зачмокала губами одна из девчонок. Кашлянул дневальный около двери — сегодня дежурит Макс — и кто-то прошел по коридору.

Спать хотелось зверски, но закрыть глаза и расслабиться я не мог.

Прошло минут пятнадцать, прежде чем я определил, что спят все, кроме, кроме того, кому не нужно… Аккуратно откинул одеяло, махнул Максу, который в курсе того, что творится, и прикроет меня, если вдруг появится нужда, и на цыпочках зашагал в сторону душа.

Ну, пошел боец до туалета ночью, бывает.

Проскользнув внутрь, я оставил дверь приоткрытой, почти тут же услышал мягкие шаги. Етайхо проскользнула следом, я ощутил исходящий от нее запах тертой моркови, необычный, дразнящий — интересно, все девушки-гирванки пахнут так, или только вот эта?

Я включил переводчик: увы, на уроке языка без него не обойтись.

— Ну что, повторим что было в прошлый раз? — спросила она, когда мы уселись на кафельный пол.

— Погоди, — я поднял руку. — Дело такое… ты должна бросить все и убраться отсюда. Иначе я буду вынужден убить тебя.

Етайхо смотрела на меня прямо и спокойно, и в серых глазах я не видел эмоций, только работу мысли.

— Почему? — наконец спросила она.

Я не выдержал, отвел взгляд:

— Да блин… меня шантажируют! Если я этого не сделаю, то будет… моя семья рухнет!

Да, я смог придумать нелепое объяснение, которое устроило Юлю в прошлый раз, но если ей придет другое видео, лучшего качества, то отмазаться с помощью «монтажа» не удастся… И все это в тот момент, когда наша дочь в руках врачей, и жизнь ее висит буквально на волоске!

Эх, если бы я не был таким похотливым кобелем!

Етайхо вопросительно подняла брови, и я подумал, что может быть стоит рассказать все о шантаже. Но нет, признаться в том, что я трахал нашего бывшего центуриона, а еще и не раз, и она записала это на видео и теперь использует против меня… нет-нет-нет, не смогу.

Я решил зайти с другой стороны.

— Ты знаешь что-то об ордене Трех Сил? — спросил я.

Девушка помотала головой, волосы цвета меди зашевелились на ее плечах.

— Это вроде бы не существующая тайная организация… древняя, из Гегемонии, — пояснил я. — И вот разумный с татуировкой этой организации угрожает мне неприятностями, если я не устраню тебя… Что им нужно в конечном итоге, я не знаю, чтоб я сдох три раза. Почему ты им мешаешь — я тоже не знаю. Можешь…

Я осекся, поскольку из казармы донесся кашель и скрип кровати, а потом шлепанье босых ног по полу.

Етайхо мотнула головой, и мы метнулись к туалетным кабинкам, я в одну, она в другую. Едва я прикрыл дверь, как некто сопящий и бурчащий прошел в дверь, с хрустом принялся чесать живот.

Послышалось журчание мочи, падающей в унитаз, и хриплый со сна голос Билла затянул:

— Дым над водооой! Дым над водооой!

Черт, только тупого америкоса тут не хватало, ведь если увидит нас, точно будет болтать!

— Ах ты… черт… — зажурчал смыв, и Билл направился к раковине, прошел мимо моей кабинки, в каком-то метре, остановился.

Я задержал дыхание, и тут ощутил, что в носу нарастает зуд, неудержимое желание чихнуть. Обеими руками зажал ноздри, упер язык в небо и нажал изо всех сил, надеясь, что это поможет.

Американец, насвистывая, мыл руки с болезненной неторопливостью, а я корчился внутри кабинки, пытаясь справиться с зудом. Почти в обмороке я слышал, как он закрывает воду, идет к двери, исчезает за ней и топает к кровати, как та издает приглушенный скрип, как говорит что-то Макс.

— Апчхи! — получилось глухо, в ладони, но все равно слишком громко.

Я замер, ожидая, что Билл вернется, чтобы проверить, кто это чихает в пустом душе. Но тот либо отрубился мгновенно, либо решил, что звук породил кто-то на соседних койках.

— Чисто, выходи, — прошептала Етайхо, а когда я выбрался из кабинки, добавила. — Скажи, кто тебя шантажирует?

Я поколебался, а затем признал:

— Трибун Лиргана. Увдоронат… Наверняка ты ее видела.

— Не вопрос, — гирванка кивнула, на гладком ее лбу обозначились тонкие морщины.

— Но пчму? Чем тыим пмшла? — я занервничал, и слова начали сливаться и сокращаться, да еще и проклюнулась в голове боль, верный спутник работающего переводчика.

Етайхо поджала губы, сморщилась, почесала за ухом — ей явно не хотелось мне что-то рассказывать, но она понимала, что я ей доверился, и что просто закрыться, отмолчаться сейчас не выйдет.

— Я здесь не просто так, — сказала она наконец. — Меня прислали… с заданием… скажем так — те, кто у нас правит.

— Йухиро? — спросил я.