Командировка

Он подошел к тому же шкафу, где стоял магнитофон, и извлек оттуда обыкновенный студенческий тубус с чертежами. Их было немного, листов пять ватмана. Мне, выпускнику факультета конструирования летательных аппаратов  авиационного ВУЗа, не сложно было понять, что эти цветные зарисовки были сделаны явно не конструктором, а скорее художником. Удивляло то, что часть зарисовок была сделана золотом, что придавало этим картинкам несколько легкомысленный, на взгляд  технического специалиста, оттенок. Зато качество рисунка было безупречным. Я поймал себя на мысли, что являюсь одним из немногих "счастливчиков", кто смог увидеть чертежи летающей тарелки. Становилось весело.  Первое, что бросалось в глаза, это была машина "Волга ГАЗ 24", размещенная в нижней части аппарата, предназначенной для грузового отсека. На машине  даже можно было рассмотреть иногородние номера, хорошо видные на фронтальном разрезе. В центре, по-видимому, размещалась силовая установка, от которой по всему диаметру судна расходились радиальные патрубки синусоидальной формы. На виде сверху было видно, как эти патрубки соединились с выходными отверстиями, расположенными равномерно по периметру  внешнего корпуса "тарелки". Из этих чертежей не было ясно, что за двигатель был использован для того, чтобы при таких сравнительно малых размерах корабля набирать скорость, способную вывести аппарат за пределы земного притяжения.

"Николай Васильевич, расскажите пожалуйста, что приводит в движение ваш аппарат? Я что-то не вижу у вас топливного бака. Что за топливо вы используете?"

"Ну, во первых, аппарат не мой. Я всего лишь, по мере моих способностей, участвую в этом проекте, причем больше как художник, чем ученый. Топливо у нас очень компактное и находится практически  в самом двигателе, в его внутреннем топливном отсеке. Мы называем его "черный алмаз", материал, который способен разгонять наш летательный аппарат  с большой скоростью в пространстве, в том числе в безвоздушном. Кстати на Луне имеются огромные запасы этого материала."

"А можно все-таки поподробнее?"

"Хорошо. Смотрите внимательно". Он достал из кармана и запустил, как юлу, странный кружок, проткнутый осью, на кружке были нанесены спиральные разноцветные  линии, которые при вращении начинали  радужно расходиться в разные стороны. Я тупо смотрел на вращающийся кружок и понимал, что все это мне начинает сильно надоедать. Это, видимо, стало заметно моему собеседнику.

"А вы кто по специальности?" – спросил он вдруг уставшим голосом.

"Авиационный инженер, инженер-конструктор".

"А … Ну да. Вас слишком долго учили совершенно другому."

Тут в прихожей раздался стук в дверь. Николай Васильевич пошел открывать. Я почувствовал, что это пожалуй лучший момент чтобы распрощаться. В дверях я увидел молодого человека в спортивном костюме, он о чем-то горячо шептался с хозяином квартиры. При моем появлении он быстро повернулся и ушел.

"Это мой сосед сверху, его зовут Виктор. Славный мальчик. Он мне иногда помогает по мелочам. А вы, я гляжу, уже собрались уходить? Ну, хорошо. Знаете, я вас, пожалуй, провожу до трамвайной остановки."

Я шел с ним по пустынной улице. Вечерело. В окнах уже загорался свет.

" С Виктором мне повезло. В тот день, когда мы с ним случайно разговорились около дома, наши аппараты должны были передислоцироваться всей группой с Крыма в Новосибирск. Я знал, что около восьми вечера они пролетят над нашим городом. Мы пошли на набережную, и я показал ему, как они ярким созвездием промчались высоко в вечернем небе. С тех пор он работает со мной. Хочет стать пилотом. Ну, вы понимаете, каким. Кстати, вы тоже молоды и вполне могли бы тоже пройти курс подготовки на пилота. Ваша авиационная специальность нам будет весьма кстати."