Кольцо времён. Проклятие Сета

– Ты заблудился, господин? – окликнул его кто-то.

В паре шагов от него по колено в грязной воде стоял мальчишка – видимо, из рыбаков – и протягивал руку.

Он чуть улыбнулся ребёнку, покачал головой.

– Нет, я… кажется… как раз вспомнил, куда должен идти.

Медленно он поднялся, расправил плечи. Он верил – его царевна окажется сильнее, хитрее. Она сделает всё, как задумала, и всё ей будет по силам. А силы эти она черпала в нём, в уверенности, что будет кому сохранить память и истину. Он должен подпитывать эту уверенность, защитить её так, как мог.

– А выглядишь совсем худо. Болеешь, да? – Мальчишка окинул его неодобрительным взглядом и хмыкнул. – Ты б помылся хоть.

Он хрипло рассмеялся, утёр лицо ладонью, размазывая по щеке остатки речного ила. Мальчик прищурился и вдруг просиял:

– Погоди, я тебя вспомнил, господин. Ты же тот жрец, который по деду молитву читал!

– Ну…

– Да, точно ты! Нам нечем было отплатить, а ты не отказался, провёл ритуал! Мать тебе потом рыбу велела отнести, а ты всё равно не взял… У тебя беда какая приключилась? Пойдём, пойдём! – Юный рыбак уже вцепился ему в руку, потащил куда-то.

Шаг, другой, и вязкая топь заводи под ногами сменилась твёрдой землёй. Мальчишка продолжал тараторить:

– Сегодня хороший улов. Поешь с нами! Вместе же всегда всё легче, да?

Хороший знак. Поистине, Боги выражали своё благословение в самых разных проявлениях.

В день, когда новость из Хут-Уарет достигла дворца, он не хотел покидать свою мастерскую. Не хотел слушать ядовитые шепотки вельмож, ругань солдат, обвинения. Ему ещё предстояло столько работы! Но Владычица пожелала видеть его. Должно быть, в этот день ей тоже нужна была поддержка, нужен был рядом кто-то, кто знал правду.

Он держался в стороне от остальных – тень у трона Яххотеп. Благо и к нему с беседами не лезли – слава о нём шла как о человеке нелюдимом и даже опасном. Мало ли, какие тайные поручения доверяла ему царица? Жаль, не приказала укоротить языки тем, кто теперь порочил любимое имя. Они опасались говорить громко, но он слышал.

– Сетовское семя, поганое… Колдунья, под стать Апопи…

– Кто же мог знать, что такая уродится у великих Владык…

– Проклятие Обеих Земель. Змея…

– Всех нас погубит теперь…

Владычица держалась, как всегда, невозмутимо, величественно – ни взглядом, ни жестом не показала, как взволновали её эти новости. А уж повелитель хека-хасут постарался, чтобы вся Та-Кемет узнала о новой царице – о той, кого он счёл достойной своего трона.

Значит, ей всё удалось… Сумела убедить, завоевать доверие. Дала передышку своему измождённому бесконечными стычками народу.

Она снилась ему накануне, словно предупреждала о чём-то, просила молчать. Конечно же, он будет молчать, пусть хотелось выть раненым зверем. Украдкой он наблюдал за Яххотеп. Владычица Тетишери не пришла на это собрание – нашла дела поважнее, чем слушать клевету. А царица Яххотеп сдержанно кивала, находила слова успокоения для своих взволнованных военачальников, для скупо цедящих яд чиновников. Каких сил стоило ей быть здесь сегодня, принимать их ненависть, презрение, обращённое к царевне? Они были в отчаянии, но в его глазах это их не оправдывало. Как легко они поверили, отвернулись от неё!..

И этого она тоже ждала. На это тоже надеялась, когда только начала плести свой замысел…

– Мы вынуждены сделать вид, что принимаем условия, – бесстрастно произнесла Яххотеп. – Наше войско пока не готово к открытому противостоянию, и вам это хорошо известно.

– Но как же твоя дочь, Владычица?

– Ты повелишь склониться перед ней и перед врагом?

– Она по-прежнему наследница твоя и Владыки Таа Секененра, да хранят его Боги?

– Какова твоя воля?

Он видел, как потемнели глаза Яххотеп, видел, как едва уловимо её изящная рука сжала подлокотник трона. Зал гудел на разные голоса, и десятки взглядов были обращены к ней. И он тоже ждал её слов – ждал, как приговора… потому что знал то единственное, что она скажет сегодня.

Царица поднялась с трона, и в наступившей тишине глухо звякнули кинжалы на её поясе. С оружием она не расставалась, задав новые правила при дворе. Она уже не была только матерью народа Обеих Земель – она была защитницей, освободительницей, с чьим именем на устах умирали лучшие из воинов Та-Кемет.

– Мы не склонимся ни перед Апопи, ни перед Сетовой жрицей, чьим именем он лишает наш народ мужества. – Голос Яххотеп был холоднее ночной пустыни. – Это имя впредь не будет воплощено ни словом, ни знаком, не будет стоять подле славных имён наших предков. У меня нет и не было дочери. Запомните этот день. И, когда придёт время, я снова поведу вас в бой, и пусть сомнения не коснутся сердца ни одного из вас. Такова моя воля.

Слова Владычицы были острее её клинков. Он стиснул зубы, глухой к крикам ликования, наполнившим зал. Почти физически он чувствовал отчаяние, исходившее от царицы тёмными волнами, – отражение его собственного. Но она выстояла и эту битву, как смогла выстоять все предыдущие, как сможет и все последующие.