Кольцо времён. Проклятие Сета

Ночь была тихой, но сейчас эта тишина казалась зыбкой, ненастоящей. Всё так же шуршал песком ветер, и серебряная лодка скользила по тёмно-фиолетовым самоцветным водам. И возвышался вдалеке Дом Вечности. Знакомая картина успокаивала.

Его жилище, лежавшее далеко в стороне от восстановленного после войны города, было уединённым. Некоторое время назад здесь ещё жили те немногие мастера, которых Владыка отрядил ему в помощь, но, когда строительство гробницы было закончено, все разъехались. Владыка предлагал ему вернуться – во дворце Уасет он всегда будет желанным гостем. Но кому, как не ему, было приносить подношения, совершать необходимые обряды? Вместе с ней охранять подступы к Месту Силы, которое она так хотела защитить при жизни… Жаль только, сил в руках становилось с каждым годом всё меньше, и не было уже прежней ясности взора…

Он прислушался, крепче сжал копьё. Показалось или в самом деле он услышал чьи-то шаги? Пёс так и не отзывался.

Во дворе за домом никого не было, но тревога внутри нарастала. Тихо ступая между мастабами, он двинулся к потайному месту. На тропе, которую знал только он и рабочие, трудившиеся в гробнице, он обнаружил следы крови. А потом нашёл труп своего пса, ещё тёплый… Опустившись на одно колено, он погладил рыжеватую шерсть старого друга, осмотрел колотую рану. Острая печаль быстро сменилась яростью. Пёс словно и не сопротивлялся. Словно знал своего убийцу.

Сжав копьё крепче, он устремился к гробнице. Гнев придавал сил – он бежал так быстро, словно и не было старых ран. Впереди раздавались приглушённые голоса.

Тёмная тень преградила ему дорогу. В неверном лунном свете он узнал это лицо, и всё же не удержался от удивлённого возгласа.

– Амени?

Художник, работавший под его началом в гробнице, поднял руку с открытой ладонью. Вот только в другой руке он сжимал короткий меч.

– Уходи, – тихо проговорил он. – Я скажу, что не видел тебя. Запрись у себя, пережди.

– Ты привёл сюда чужаков. Ты дал слово хранить тайну этого места, как и все мы!

– Не глупи, – прошипел Амени. – Я не хочу убивать тебя. Тебе с нами не справиться.

Быстрым неуловимым движением он ударил художника в грудь древком копья – с такой силой, что тот отлетел на пару шагов, выронил меч.

– Коли её гнева не боишься, бойся моего.

Амени вскинул руки, защищая голову, испуганно глядя на него. В последний момент он удержал себя, не убил человека, убившего его пса.

– Кого ты привёл сюда? – прошипел он. – Осквернителей гробниц? Как ты посмел?

– Тебя считают предателем. Одержимым. Рабом умершей колдуньи, – забормотал художник. – Я проболтался, что знаю тебя, что ты не…

– Глупец.

– Осторожно!

Возглас запоздал. Он успел уклониться от атаки, но второй удар чем-то тяжёлым пришёлся на плечо. Хрустнула кость. Перехватив копьё, он ударил почти вслепую, с разворота. Наконечник нашёл податливую плоть.

Выдернув копьё, он хрипло выкрикнул заклинание, призывая божеств, стражей некрополей. И прежде всего – Упуата, Открывающего пути. Собачьего бога, жрецом которого он был.

Нападавших было четверо. В одиночку не отбиться. Но он должен был защитить…

Ночь оживала зловещими тенями. Эхо среди камней отозвалось далёкому лаю псов, и чужие голоса ответили из песков. Амени вскрикнул, побежал прочь по тропе. Четверо его товарищей оказались смелее, хоть и медлили пока приближаться.

– Мёртвые видят всё, – тихо предупредил он, обводя их взглядом. – Здесь вы не найдёте наживу. Только смерть и забвение.

Кто-то нервно рассмеялся. Двое испуганно переглянулись. Тот, кто стоял ближе – видимо, предводитель, – крепко выругался.

– Если размозжить колдуну голову – то можно не бояться проклятий.

Они бросились почти одновременно. Он успел метнуть кинжал. Крутанулся на месте, отбил удар топора, толкнул одного древком в рёбра, сбил с ног второго. Чья-то тяжёлая булава настигла его – хрустнули рёбра, и нога всё же сдала, подогнулась. Припав на одно колено, он успел заслониться, принять удар на копьё, и древко треснуло, разрубленное. Последнее, что ему удалось сделать, – вонзить наконечник в ногу человека с топором. А потом удары обрушились на него, и в какой-то миг он провалился куда-то в темноту, уже ничего не чувствуя.

Он пришёл в себя от боли и нехватки воздуха – грудь раскололо, как хрупкий кувшин. Кто-то встряхнул его, окончательно приводя в чувство. Перед глазами плыло.

– Где вход, колдун? Мы потеряли вход!

Он тихо рассмеялся.

– Вы уже не уйдёте отсюда… как и я…

Ночь содрогнулась от их криков. Ожившие тени ночи терзали их. Упуат всё же отозвался ему, дал немного времени…

Он едва сумел подняться, удерживаясь за каменный уступ, равнодушно глянул на осквернителей, отбивавшихся от тёмных теней-псов. Только бы успеть…

Знакомая тропа словно сама ложилась под ноги, и чужая воля мягко подгоняла его, торопила к укрытию. Он знал, что заклинания не хватит надолго, что по его следу придут. Почему она вела его в свою последнюю обитель? Может, потому что больше было некуда идти…