Кольцо из фольги

– Бабуля, ну ты где? Опять дозвониться до тебя не могу! – кричала Наташа в трубку так, что у тети Маруси, отвечавшей за вызовы по межгороду, уши закладывало.

– Тусечка, зачем ты беспокоишься? Я в лес ходила. Смерть пришла за мной домой, а я в лесу. Она пошла за мной в лес, а я уже дома, – отвечала, смеясь, Елена Ивановна.

* * *

– Нас отправляли за хмелем и черемшой, – вдруг начала рассказывать мама. – Я ненавидела и то, и другое.

Да, хмель и я собирала. Но чаще все-таки травы. За хмелем нужно было идти на Терек. Хмель – это такие похожие на шишки цветы. Их высушивали и добавляли при варке пива. А пиво в нашей деревне варили часто и много.

Черемшу – ее еще называют медвежьим луком – собирать было сложно, а отмыться от характерного чесночного запаха еще сложнее. Нет, это не те жалкие тонкие палочки зеленого цвета, перемотанные ниткой в вялые пучки, которые продаются на рынке вместе с малосольными огурцами и капустой. Молодая черемша похожа скорее на стручковый лук – такая же ярко-зеленая, задорная. Листья же напоминают листики ландыша – острые, аккуратные, чуть продолговатые, не разлапистые.

Запах черемши молниеносно вытесняет остальные ароматы. Как, впрочем, и хмель. Даже не знаю, как это объяснить. Ну представьте, будто вы оказались в пивной бочке и там тонете. Выныриваете и снова погружаетесь. И так… ну не знаю, сколько раз вам потребуется, чтобы утонуть. Хмель проникает в каждую пору, забивает нос и рот… Чем пахнет настоящий хмель? Фруктами, сосной, травой, землей, пряностями и цитрусами. Даже сейчас в любом напитке, масле, духах я сразу же чувствую ноту хмеля.

А черемша имеет особый запах. Он не отстирывается, не выветривается. Никогда. Ничем. Это остро, едко, горько, солоно. Все сразу. Остальные вкусовые ощущения отсекает немедленно. После черемши даже сахар может показаться солью. Ничего не чувствуешь. Вкусовые рецепторы бьют тревогу. Сильнее вкуса и запаха я так и не узнала за всю свою жизнь.

Еще в обязанности девочек входила колонка – требовалось натаскать чистой воды. Несколько ведер. Удивительно, что у нас с мамой в этом похожие воспоминания. Все ведра, корыта и тазы были цинковыми. Очень неудобными. У этих ведер была слишком тонкая ручка, которая больно впивалась в ладонь. Я на ручку и тряпку наматывала, и полотенце – ничего не помогало. Все равно рука горела, ладонь приобретала равномерный красный цвет. На сгибе образовывались сначала ссадины, а потом мозоли. За руками никто не ухаживал, не было принято. Намазать руки кремом никому и в голову не приходило. Если за волосами ухаживали, как за драгоценностью, то руки у девочек всегда были в цыпках, с мозолями на ладонях. Да и взрослые девушки и женщины делали маникюр разве что на свадьбу. В отличие, кстати, от грузинок, которые без свежего маникюра и педикюра из дома не выйдут. И не важно – есть повод или нет. Руки и ноги всегда должны быть в порядке. Я помню лишь одну женщину в селе с маникюром – тетю Тамару. Грузинка, непонятно как оказавшаяся в селе. Ее руки меня всегда завораживали. Тете Тамаре было уже много лет, семьдесят точно, а руки как у девушки. На ногтях перламутровый лак. И обязательно украшения – кольца, браслеты. Но не обычные золотые, как у всех, а с камнями, необычного плетения, массивные. Пальцы и запястья тети Тамары казались в них совсем тонкими, изящными.

Моя бабушка подстригала ногти маникюрными ножницами. Чуть ли не до мяса срезала.

– Бабушка, почему ты не делаешь маникюр, как тетя Тамара? Попроси, пусть мама пришлет тебе перламутровый лак, – сказала я однажды.

Бабушка не ответила и вдруг заплакала. Я просила прощения, не понимая, что произошло. Говорила, что у нее самые красивые руки и пальцы без всякого маникюра. Обещала, что тоже больше не буду клеить себе лепестки цветов на ногти – у нас, девочек, был свой маникюр: найти подходящий лепесток розы или другого цветка, послюнявить, приклеить на ноготь и ходить, растопырив от восторга пальцы.

– Мам, а почему бабушка никогда не красила ногти? Не делала маникюр? – спросила я у мамы недавно. Ведь бабушка даже в Москве наотрез отказывалась идти в парикмахерскую, хотя мама сто раз ей предлагала.