Колодец

В отличие от самой пирамиды помещение и пространство вокруг новой двери были украшены разнообразными гравировками и надписями. На первый взгляд они выглядели такими абстрактными, как и встреченные землянами во время предыдущих походов. Но, присмотревшись повнимательней, Лоу с удивлением обнаружил, что часть орнамента — это стилизованные изображения различных растений, животных, минералов и даже созвездий. Великолепная иллюстрация былой жизни исчезнувшей цивилизации. Среди изображений животных он узнал несколько примитивных форм, попавшихся им во время утренней прогулки по острову. Но нигде не было ни одной картинки, дающей хотя бы намек на истинный облик бывших хозяев планеты.

— Вновь смотрит он на нас и нас не видит! — злорадно провозгласила сразу сотня критиков.

— Как отличить двуногому Разумных средь тысяч тварей, населивших мир? — В мыслеграммах первого Мыслящего чувствовалась спокойная уверенность в правоте. — На этой фреске мы бредем вдоль леса и тешимся общением с природой. Там нет лабораторий, строек, зданий — примет вторичных гордого ума.

— А мы вот не уверены, коллега, что ваш двуногий опознать нас сможет, увидев и пятьсот таких примет! — ехидно заметили одиннадцать особей. Сила их мысленной проекции была такова, что заставила землянина вздрогнуть и резко обернуться.

Оглянувшись через плечо, Лоу ничего не заметил, хотя одиннадцать коцитан концентрировались прямо на воротнике его рубашки. Видеть их он не мог, хотя почувствовал посланный ими мысленный сигнал. Ему показалось даже, что он видит какое-то движение, но, моргнув несколько раз, Бостон убедился в том, что это иллюзия. Позади никого не было. Только тускло освещенный коридор и голые стены. Впереди тоже не было ни души. Только маленький овальный зал и открытая дверь в дальней стене. Нахмурив брови, Лоу пожал плечами и двинулся дальше.

Новый коридор, как и комната, был украшен орнаментом. Но Бостона интересовало другое — пирамида внутри оказалась намного больше, чем выглядела снаружи. Возможно, это был оптический обман, но, если так, следовало признать, что коцитане и в этой области далеко обогнали землян. Эффект создавался поразительный, но Лоу воспринял его достаточно спокойно. Он уже столько насмотрелся, что удивить его оптическими иллюзиями было не так-то просто. Он спокойно шел по коридору, не обращая внимания на противоречивые свидетельства собственных чувств и не особенно интересуясь, каким способом достигается подобное впечатление.

Привычные абстракции на стенах сменились потрясающими цветными стереокартинами. Они не были составной частью покрытия, а висели рядом с ним на расстоянии, не превышающем толщину ногтя. Богатство красок и обилие потенциально важной информации, заключенной в этих «фресках», буквально ошеломили землянина. Он поклялся любой ценой затащить сюда Бринка. Для археолога здесь был настоящий рай. А пока коммандер постарался внимательно рассмотреть все изображения и как можно больше запомнить. С настоящим анализом придется немного повременить.

Одержимость Бринка кристаллами сильно беспокоила Лоу. Он, правда, не был до конца уверен, можно ли назвать это одержимостью. Не исключено, что немец, натешившись вдоволь со своими зелеными игрушками, вновь обретет способность рассуждать и действовать рационально. Астронавт машинально ощупал парочку кристаллов, покоящихся в заднем кармане комбинезона. От них исходило бодрящее тепло, не более того. Казалось невероятным, что эти красивые, прозрачные, обладающие способностью лечить безнадежные раны и ставить на ноги мертвецов кристаллы могут вызывать сумасшествие.

Впереди замаячило какое-то отверстие, и Лоу ускорил шаг, не забывая смотреть себе под ноги. Не хватало ему еще провалиться в разверзающуюся в полу дыру. Он готов был поклясться, что секунду назад прохода не было. Должно быть, Бостон наступил на какую-то кнопку или пересек невидимый луч между двумя фотоэлементами, управляющими механизмом двери. Астронавт так и не узнал, чем было вызвано это явление, повлекшее за собой длинную цепь событий.

— Вот и конец двуногому, — уныло констатировало скопление ближайших к землянину наблюдателей. — Пришелец был слишком поглощен и очарован картинами, затмившими рассудок. Увлекся он настолько, что инстинкту, шепнувшему ему: «Смотри и думай!» — ответил: «Нет!» — и потому погиб.