Коллапсис

– Может, это побочные действия от таблеток? – предположил Делрой уставшим голосом, пока Пол, закончив мерить давление, считал пульс на влажном от пота запястье. Никк и сейчас полагал, что может выблевать собственный желудок прямо на Райли, пока тот, следя за стрелкой карманных часов, игнорировал его предположения о собственном здоровье.

– Не думаю, мистер Делрой. У вас всего лишь акклиматизация. Скорее всего, стресс или на кухне что-то было несвежим. Что же, ваше давление почти пришло в норму, сохраняется тахикардия, но это не смертельно. У вас совсем осунувшийся вид, думаю, я направлю вас сегодня на электрический сон.

– Электрический сон? – скептически переспросил Никк, выкашливая последний горький ком, застрявший в носоглотке.

– К глазам цепляются маленькие электроды и вас погружают в сон на полчаса. Заменяет обычные восемь часов сна. Вы ещё не адаптировались к нашему режиму и плохо спите. – Райли с чинным видом выводил непонятные зашифрованные закорючки в карте, которые мог разобрать либо умалишённый, либо врач.

– Я слышу крики вторую ночь.

– Пациенты часто вопят ночью, это нормальное явление.

– А что тогда является ненормальным явлением в вашей клинике?

– Оу…

Райли, прервавший формальности, снял очки, возведя взгляд к потолку, будто там могли таиться все сакральные тайны мира.

– Хороший вопрос, мистер Делрой. Я думаю, что «нормального» в принципе не может существовать в нашем мире. Это бы означало тотальную стандартизацию.

– Что же, значит, даже вы ненормальны? – Никку едва удалось сдержать высокомерную ухмылку, но дрогнувший уголок губ не смог скрыться от Райли. Печально вздохнув, он натянул очки на законное место.

– Знаете, мистер Делрой, в отличие от нас, врачей, у вас есть шанс выйти из дома умалишённых.

– Я ловлю вас на слове.

– Безусловно.

– И всё же, как вы определяете, что человек ненормален?

– Вы слишком обобщаете. Я предпочитаю делить людей на психотиков и невротиков.

– Что же абсолютно всех?

– Именно так, – цокнул языком Райли. – Каждый из нас немного невротик, в этом нет ничего зазорного. Как я уже сказал: нормальность – есть стандартизация. А кто придумал эти стандарты? Где этот законодатель? Знаете различие между невротиком и психотиком? Невротик не хочет принимать и знать о реальности – вечные сомнения, страхи, заблуждения, поиск причины и виновных. Вот первый признак на пути к сумасшествию – причина. Вам отказали в приёме на работу – вы ищете причину; с вами не поздоровалась подружка, по которой вы воздыхаете, – вы ищите причину; вам не ответили на вопрос – вы ищите причину; вам сказали, что всё хорошо – вы ищете причину. Вы терзаете себя, как опытный мазохист, самостоятельно развивая в себе невроз. Так в чём отличие невротика от любого среднестатистического человека? Да ни в чём. Вы все для меня невротики. Так что прошу, не пытайтесь убедить меня в том, что вы нормальны, мистер Делрой. Это пустая трата времени.

– Но, по крайней мере, я не психотик?

– Кто знает, рано ещё об этом судить. Психотики, как по мне, ребята более интересные. Вот с ними есть о чём поговорить. Они создают целые миры, накладывают одну реальность на другую, продумывают детали до самых мелочей. Они настолько уверены в своих убеждениях и прямо заявляют о них вам в лицо, что порой просто преступление им не проверить. Знаете, есть одна хорошая фраза: «У невротика есть проблемы, у психотика есть решения». – Райли самодовольно рассмеялся – тихим, хриплым, неприятным смехом, совсем как нож, медленно скребущий по стеклу.

– Тем не менее, мистер Райли, я уверен, что нормален, – твёрдо заявил Делрой с улыбкой высокомерного торжества, не вяжущейся с видом бледного, вспотевшего юноши на краю койки.

– Вы чего-то боитесь? – как бы с сомнением спросил Пол, пытаясь найти нить, за которую мог бы дёрнуть утопающего.

– Нет. Абсолютно ничего.

– Такого не может быть. Каждый подвержен страху. Это заложено нашей природой в качестве инстинкта самосохранения.

– Уверяю вас, у меня нет ни одного страха. Я абсолютно нормален.

Но Райли улыбнулся той улыбкой, какой может только врач, утешающий смертельно больного пациента – была в ней некая злорадность, которую Пол не смог скрыть за саркастическим тоном:

– Простите меня, мистер Делрой. Но боюсь вас огорчить. Отсутствие страха уже является вашей ненормальностью.

* * *