Колдуны и герои

— Извини, но в это не верю уже я, — сказал Ланс. — Просто так принято говорить о врагах. Дескать, они приносят кровавые человеческие жертвы, пожирают младенцев и хотят захватить мир, чтобы заполнить его болью и ужасом. А на самом деле с другой стороны вполне могут быть обычные люди, которые тоже считают себя правыми, верят, что несут в мир прогресс и процветание, и рассказывают такие же байки про тех, кто этому прогрессу противится. Мне доводилось бывать на той, другой стороне. Меня вряд ли можно назвать хорошим человеком, и порой мне приходилось делать ужасные вещи, но воплощенным злом я все же себя не считаю.

Маркиз Тилсберри покачал головой.

— Теперь я вижу, что ты пришел очень издалека, — сказал он. — Ты ничего про нас не знаешь.

— Брось, — сказал Ланс. — Все эти конфликты похожи один на другой. У любой войны есть политическая и экономическая подоплека, а борьба добра со злом — это просто лозунги и пропаганда. Неотъемлемая часть военных действий, но уж никак не их причина.

— Ты заблуждаешься, — сказал Плачущий.

— А сам ты бывал на юге, Плакса? — спросил Ринальдо.

— Нет.

— Ну и вот.

— Но я читал донесения лазутчиков, которые получал Алый Ястреб, — сказал Плачущий. — Если вам так уж любопытно, ад-Саббах действительно приносит человеческие жертвы.

— Кому? — скептически поинтересовался Ринальдо.

— Себе.

— Сие означает, что он просто безумен, — сказал Ринальдо. — Но из этого никак не следует, что он — бог.

— Или же лазутчики приняли за жертвоприношение обычные казни, — заметил Ланс. — Или они лгут.

— Почему тебе так сложно признать очевидное?

— Потому что для меня это ни разу не очевидно, — сказал Ланс. — Я видел много таких войн и одну даже проиграл. У каждого человека есть мотив, есть рациональные объяснения для его поступков. Я знаю, о чем я говорю, потому что я видел воплощенное зло, живущее ради битв и разрушений. И это были не люди. Я вовсе не защищаю этого ад-Саббаха, не говорю, что он хороший человек, и даже не оспариваю тезис, согласно которому его следует убить, но не стоит приписывать врагу качеств, коими он не обладает.

— Как знаешь, — сказал Плачущий.

— Когда я пришел за твоим учителем, он творил заклинание, которое должно было уничтожить армию короля Леонарда, убить тысячи людей, — сказал Ланс. — Если посмотреть на эту ситуацию со стороны Леонарда, то Алый Ястреб был злом, не так ли? Может быть, даже абсолютным. Но сам он думал, что радеет о благе государства и что у него просто нет выбора, потому что молодой король ведет страну к катастрофе. Жизнь — это сложная штука, в которой нет однозначно хороших и однозначно плохих людей. По крайней мере, я таких еще не встречал.

— Это другое, — сказал Плачущий.

— Просто мотивы Алого Ястреба тебе были известны, а мотивы Джемаля ад-Саббаха — нет, — сказал Ланс. — Впрочем, эти отвлеченные умствования не имеют никакого значения, когда надо решить, что делать. Меч можно с одинаковым успехом воткнуть и в безумца, и в тирана, и в демона. Мечу все равно.

— Кстати, а где твой меч? — поинтересовался Ринальдо. — Ты вроде бы выходил из замка с оружием.

— Там же, где и посох Балора, — Ланс махнул рукой, примерно обозначая место их схватки. — Где-то там. А что, вы ничего не видели?

— Нет, как ни смотрели, — сказал Плачущий. — Либо это место не просматривается с крепостной стены, либо Балор отвел нам глаза.

— Если я соглашусь на предложение Балора, он сойдет на берег и отдаст мне свой корабль для плавания на юг, — заметил Ланс. — Я подумал, для тебя это будет хорошим шансом покинуть страну.

— Корабль ведь пойдет на юг без остановок, — сказал Плачущий.

— Юг большой. Даже ад-Саббах еще не завоевал его целиком.

— И это тоже странно, — сказал Ринальдо. — Я имею в виду, парень еще не покорил юг, а уже смотрит на север. Почему? Вы не находите, что для человека, стремящегося к мировому господству, это как-то непоследовательно? Рисковать своим войском при переходе через пустыню и начинать новую войну, оставив за спиной живых врагов? Ведь если он проиграет здесь, возможно, ему будет просто некуда возвращаться.

— Может быть, что-то влечет его именно на север, — сказал Ланс.

— Например?

— Понятия не имею. Я вообще только сегодня узнал о планирующемся вторжении.

— Маги, короли, герои, — фыркнул Ринальдо. — Попытка понять логику их поступков обычно не несет ничего, кроме головной боли.

— Как думаете, в крепости есть карты континента, включающие и южную его часть?

— У меня есть такая карта, — сказал Плачущий. — Но неужели ты всерьез думаешь в одиночку выступить против Льва Пустыни и всей его армии? Вот уж не думал, что в мире найдется хоть один человек, способный на такое безумство.

— В мире всегда найдется человек, способный на любое безумство, — сказал Ланс. — Например, я.

— А я, с вашего позволения, пойду в трактир, — сказал Ринальдо. — Раз уж я выбрался за стены крепости, было бы просто глупо упускать такую возможность. Расскажете мне потом, что вы решили, ладно?

Вот так всегда.