Когти тигра

Вскоре напряжение его тела, вытянувшегося вдоль койки, ослабло. Доктор задышал спокойно и ровно. А Григорий не смог сразу заснуть.

Вот ведь никогда в жизни не удается ему выразить свои чувства словами, как умеют другие. Будто за семью замками все это в нем!

Досадуя на себя, Григорий наконец заснул. А когда проснулся, Ивана Сергеевича уже не было рядом. Рано утром он встал, очень осторожно, чтобы не разбудить Григория, и покинул штольню, а вслед за тем и город.

Неизвестно, удалось ли группе партизан добраться до гор благополучно, то есть во второй раз, как лезвие кинжала, пронизать немецкие войска, осадившие Севастополь…

Магнит, звук и тайна

Григорий сидит на койке, согнувшись, держа карту на коленях. Стола у него нет. Собственные колени — его стол.

В кубрике флагманских специалистов тесно, как в бесплацкартном вагоне. Койки стоят здесь в три ряда, друг над другом, а табель о рангах действует в обратном порядке — младшие по званию командиры размещаются на верхотуре. Место Григория под самым потолком.

Но, пользуясь отсутствием флаг-связиста, он пристроился со своей картой внизу, на его койке.

Пол так и ходит-пританцовывает под ногами. О железных койках, уставленных одна над другой, и думать не хочется, до того надоедливо их немолчное трусливое дребезжание. Идет десятый месяц войны и шестой осады, а привыкнуть к бомбежке или артиллерийскому налету все равно нельзя.

Это очередной артналет. Немецкие летчики пока отдыхают. Когда они, в свою очередь, примутся терзать на куски Севастополь, отдыхать будут артиллеристы.

Григорий не удержался, сердито посмотрел вверх. Лампочка под потолком мигает и раскачивается как маятник. Тени и пятна света ходят взад и вперед по карте, мешают сосредоточиться. Но он должен сосредоточиться!

С первого же часа войны гитлеровцы предприняли планомерную и настойчивую борьбу за входной севастопольский фарватер.

Григорий хорошо помнит, как на рассвете двадцать второго июня взволнованно-дробно забили зенитки, эти барабаны современной войны! Вместе с другими командирами он выбежал из дома. Предрассветное небо обмахивали лучи прожекторов.

Он поднес к глазам бинокль. Над рейдом в мечущемся свете появились гигантские летучие мыши. Их становилось все больше и больше.

Парашюты? Немцы сбрасывают парашютистов?!

Со стороны города донеслись два раскатистых взрыва.

Стало быть, не парашютисты — бомбы? Бомбят Севастополь? Но почему бомбы на парашютах?

Одна из предполагаемых бомб разрушила жилой дом, другая повредила Памятник затопленным кораблям.

Так, сразу же, немецкие мины проявили свое стремление и свои способности к притворству. Случайно упав на землю, они взрывались, как взрывается бомба. Прикидывались бомбой. Исчезали, не оставляя после себя улик.

Но за исключением двух этих мин остальные угодили в цель, — поддерживаемые парашютами, мягко легли на дно рейда в опасной близости от фарватера.

Впрочем, секрет мин был вскоре разгадан. Как? По их поведению. Они взрывались только под судами с металлическим корпусом и пренебрежительно пропускали всякую деревянную дребедень. Значит, были магнитными! Кроме того, они обладали выдержкой. Над ними проходил один корабль, второй, третий… Мины ждали, терпели. И лишь под килем четвертого наконец взрывались.

Мины важно было понять. В этом черноморцам помогла группа ленинградских физиков, возглавляемая Игорем Курчатовым, которая в начале войны побывала в Севастополе. Сообща был найден и способ траления.

Почти каждую ночь, пренебрегая огнем наших зениток, немцы всё подсыпали и подсыпали на дно рейда новые мины. Но с рассветом за боны заграждения хлопотливо выбегали наши тральщики, подобно дворникам, которые спешат подмести улицу до возобновления движения. Улица в данном случае — входной фарватер, водная дорожка шириной в несколько десятков метров. Каждое утро тральщики методично расчищали ее взрывами от мин.

В октябре, однако, немцы подбросили к порогу Севастополя новую головоломку.

Поутру, как всегда, тральщики ринулись убирать сброшенные ночью мины. Море осталось безответным. Мины как ни в чем не бывало продолжали лежать на дне, цепко держась за грунт, поджидая добычу.

Но если электромагнитные тралы не берут их, значит, мины не магнитные? Какие же?

В это время Григорий был в отсутствии. Вернувшись, он узнал, что произошло несчастье —несколько минеров подорвались, пытаясь разоружить одну из новых непонятных мин.

Она упала в воду неподалеку от Константиновского равелина. Случай нельзя было упустить. Водолазы зацепили мину петлей, сделанной из пенькового троса, и аккуратно вытащили на берег.

Тогда к ней подступили минеры. Благополучно снято было приспособление, которое отзывалось на толчки. Затем убрали еще один защитный прибор.

Но когда потянули на себя крышку, произошел взрыв специального заряда. Под крышкой прятался защитный прибор-ловушка, о котором минеры не подозревали. Он-то и был последним стражем тайны.

Григория включили в комиссию, созданную командованием для выяснения причин взрыва.