Кого выбирает жизнь?

– Ага! Белянин – хорошо, что на месте! Никак вас не отловлю…

– Очень этому рад! – парировал я. – Давно убежать хоть от кого не получалось!

– Будет вам, Белянин, упражняться в красноречии. Мне приказали вас к выписке назавтра готовить, а у вас в истории болезни ни флюорографии, ни лора, ни мочи, ни стоматолога… Где вы только раньше были? В общем, я с трудом договорилась! Сейчас всех ускоренно оббежим! Никуда не уходите, я скоро буду!

– Всё, уважаемые господа! Меня зовут в поход совсем иные трубы! – обрадовался я возникшей уважительной причине.

– Да не переживай ты так! С ней всё мухой проскочишь! – подбодрили меня однопалатчики.

– Положим, скакать я еще долго не смогу! Но диспут наш накрылся весомой причиной! – заметил я.

– Это ничего! Ночь впереди! – успокоили меня голоса с разных сторон.

43

Измученный хождением по коридорам, этажам и ординаторским разных отделений больницы, испытывающий немыслимую потребность отлежаться, я только перед ужином свалился на свою постель и закрыл наконец глаза.

– Глядите, как нашего профессора ухандокали! – посмеялся надо мной кто-то.

– Не тронь хорошего человека – больной ведь, профессор, а на нем как на тракторе старшая сестра каталась! – раздался голос в мою защиту. – Тренируй терпелку; потом спросишь!

Меня оставили в покое, занимаясь, кто-чем, как и до моего появления. Но скоро до нас донеслось эхо пробежавшей по коридору санитарки:

– У-ж-и-н! Все на у-ж-и-н! У-ж-и-н! Все на ужин…

Полежав немного, я выбрался из мигом опустевшей палаты и заплетающимися ногами зашаркал в конец коридора в сторону характерно шумевшей столовой.

44

– Ну, что, Фёдорович, – отлежался? Теперь удовлетворишь наше любопытство? – стал меня раскачивать кто-то слева, заметив, что я не сплю. – Война-то будет? Как считаешь?

– Кому что, а вшивому баня! – тут же ущипнули и его. – Нарожал себе детей не ко времени кучу, а теперь дрожит за них! И без профессора ведь ясно, что войны быть не может! Американцы не совсем ошпаренные, чтобы на наш ядерный ответ нарываться! Им всё задарма хочется! Да и разве мало им того, что наши негодяи, что ни день, туда перекачивают? Правильно я мыслю, Александр Фёдорович?

«Лучше мне в эту бодягу не ввязываться или хотя бы оттянуть!» – держался я до последнего, понимая, что всё равно вовлекут, даже если прикинусь спящим.

Так и вышло.

– Помолчал бы ты хоть немного, коль за всех всё знаешь! Не тебя ведь спрашивают! Скажи нам, Фёдорович, будет или нет?

«Ладно, отвечу как можно короче. Тогда от меня отстанут, а то ведь свою дискуссию до ночи продолжать будут!» – сдался я.

– Если сравнивать с Великой отечественной, то такой долгой и ожесточенной войны действительно не будет.

– Ну, вот! Говорили же тебе! – обрадовался кто-то у окна, никогда не встававший.

– Тебя я ещё не слушал, молокосос! – огрызнулся слева тот, кто этот вопрос вначале и задал. – Не мешай профессору! А вы говорите, Александр Фёдорович, говорите! Выходит, будет она всё же, проклятая, но другая, да? Вот и я так же понимаю… Всё потому, что силу мы потеряли! У нас уже не армия, а потешные войска для фанерных парадов! Всё самое мощное, чего американцы когда-то боялись, Горбачев, Ельцин да Путин по их заданию под корень извели. Вон, в СССР только ударных атомных подлодок шестьдесят было, а теперь-то сколько? Семь, кажется! Да, НАТО, когда вздумает, их как в аквариуме переловит, и рыпнуться не успеют! Так, что ли, Александр Фёдорович?

Опять кто-то зло включился со стороны:

– Завёл любимую пластинку! Что ты знаешь? Вспомни лучше, как наши себя в Сирии показали, да выводы правильные сделай!

– Ну и как? Весьма позорно показали! Один аэродром себе устроили, забаррикадировавшись со всех сторон, и бомбили как в тире тех, у кого никакой авиации нет! А когда случайно встретились с парой турецких истребителей, так тут же – гробы на родину, а звезды героев – вдогонку… Вояки!

– Это точно! – поддержал кто-то. – Ресурс самолетов растранжирили, весь запас боеприпасов по пустыням раскидали, всю горючку сожгли, денег ушло немерено… А взамен этого теперь ничего не будет, раз производство своё угробили! Сирию они, видите, защищают! А чем себя защищать собираются? Самолетов, раз и обчелся, но и они на треть без летчиков! А откуда летчикам взяться, если в армию только бабы рвутся, поскольку им хоть какие-то деньги там платят, а военные училища давно разогнали!

– Ха-ха! – хохотнул кто-то. – Бабы туда стремятся, где еще мужики остались!

Народ в палате стал быстро распаляться, не то, что бы несогласный друг с другом, но из-за желания излить душу и внести свою лепту в будораживший всех вопрос, который, как я понял, здесь обсуждался неоднократно. «Хорошо, – подумал я, – хоть меня в покое оставили!» Но, нет! Ошибся, опять зацепили.

– Тихо, вы все! – грубо прокричал Виктор. – Наговоритесь еще! Дайте профессора послушать! – он обернулся на меня приглашающе, и все замолчали, также, уставившись на меня в ожидании. При таком внимании пришлось подключаться.