Когда завтра настанет вновь

– Да к тому же покупать дом на отшибе. – Рок неловко вышагивала по дороге, за ночь успевшей подсохнуть: ходить ей было непривычно, но привязать к амулету морок баньши было куда сложнее, а летящая человеческая девушка вызвала бы у случайных свидетелей море вопросов. – Это тебе не Карнел, где живёшь в таунхаусе с кучей соседей.

Мы уже приблизились к домам и шли мимо низкой каменной изгороди, отделявшей посёлок от лугов. Серые домишки с черепичными крышами тонули в садовой зелени и цветочной пестроте; вдалеке, там, куда уводила дорога, белыми крапинками разбредалось по изумрудным холмам овечье стадо. Где-то позади залаяла собака – оглянувшись, я увидела одинокого прохожего, выгуливавшего рыжего корги. К счастью, слишком далеко, чтобы мы могли стать для него угрозой.

Когда мимо нас проплыл не один десяток крыш, Рок остановилась у высокой кирпичной ограды. Дом стоял от остальных особняком, выделяясь глухим забором, как бельмо на глазу, и был последним перед пастбищем, стелившимся до самого горизонта. Ворота в заборе, как и калитка, выходили на просёлочную дорогу… по которой легко было доехать до мотеля, а оттуда выйти на шоссе, обогнув посёлок и не попавшись на глаза соседям.

Идеальные условия для того, кто хочет периодически отлучаться на пару дней и возвращаться незамеченным.

– И от кого он прячется за этим забором? – поинтересовался Питер, оценив высоту ограждения, за которым едва можно было разглядеть верхушки деревьев на участке.

– От совести, – мрачно ответствовал Эш. – Звоним?

Я помолилась про себя всем богам, которые могли меня услышать.

Рок надавила на кнопку звонка рядом с жестяной калиткой.

– Может, отошёл? – неуверенно предположила я, когда пять минут нервного ожидания и три повторных звонка не принесли никакого результата.

– Может, – с сомнением согласилась Рок.

– И что теперь? Возвращаемся в мотель? Приходим позже?

– Нет уж, – изрёк Питер, открывая борсетку. – Лишнее время – лишний риск встречи с одержимыми. А ловить его по всему городу я не собираюсь.

Я смотрела, как он натягивает на руки тканевые перчатки для хозяйственных работ: одни из той пачки, которую мы купили в Динэ.

– Что ты делаешь?

– Хочу подождать мистера Труэ с комфортом. – Питер ухватился за жестяные завитушки, украшавшие калитку сверху. – В его собственном доме.

– С ума сошёл?! Это же проникновение со взломом!

– Мы предполагаем, что он маньяк, осквернили могилу, подались в бега от стражи и оставили позади… всё, что оставили, а ты беспокоишься о таких мелочах?

Я не нашлась, что возразить – и, оглядевшись по сторонам, убедившись, что вокруг никого, Питер ловко подтянулся. Перекинув ноги через верх калитки, повис на руках и, разжав пальцы, с негромким шумом приземлился по ту сторону забора.

Открытие двери на участок сопроводил мерзкий, почти комариный писк.

– Мало того что брачный аферист, так ещё и домушник, – резюмировал Эш, когда мы поочерёдно юркнули внутрь.

– Я специалист широкого профиля. Не завидуй, малыш, у тебя всё впереди.

Сад мистер Труэ запустил. Пара яблонь роняла больные жёлтые листья, в высокой, давно не кошенной траве валялись гниющие плоды, наполняя сад ароматом осени. К одноэтажному каменному зданию удручающе современной архитектуры, так отличавшемуся от окружавших его сказочных домиков, вела дорожка из простой серой плитки: коттедж явно строили позже соседних домов, не особо заботясь о том, как он впишется в окружение. Взбежав на крыльцо, Питер на всякий случай стукнул в дверь; вновь не дождавшись ответа, по влажной траве направился к углу дома.

– Поищем открытое окно. Хотя бы в подвал, – сказал он, опережая вопросы. – Если такового нет, будем думать.

К счастью, окно нашлось. Раздав нам с Эшем перчатки (на длиннопалые руки Рок они всё равно не налезли бы), Питер шире распахнул деревянные створки, чтобы первым влезть в чужой дом. Я опасливо ждала воя сигнализации, но ничего не произошло.

– Мораль: даже живя за надёжным забором, не забывайте закрывать окна после проветривания. – Раздвинув шторы, Питер протянул мне руки, помогая забраться в комнату: дом строили на высоком фундаменте, и это было не так легко. – Особенно если вы маньяк-убийца.

– Запомню, – пообещала я, когда меня втянули на подоконник. Соскочив на пол, оглядела скудно обставленную кухоньку, угнетавшую пыльной теснотой и горой немытой посуды в раковине. – Правда, надеюсь, в такого рода деятельность меня всё же не занесёт.

Когда мы в полном составе столпились у окна, я первой двинулась вперёд. Кухня смыкалась с узким коридором, ведшим в гостиную, и то, что мы оказались в жилище одинокого холостяка, было видно сразу. Вещи валялись как попало, на журнальном столике оставили тарелку с куриными костями, рядом с креслом бросили грязные носки. Но присутствовало во всём этом что-то… неправильное. Тревожащее. Например, зашторенные окна и включенный торшер – днём. И телевизор, работающий в беззвучном режиме, показывающий «Гравити Фолз»… старый плазменный телевизор из тех, какими пользовалось поколение наших родителей.

А ещё в воздухе отчётливо витал запашок канализации.