Когда завтра настанет вновь (СИ)

Странно, все чувства — восприятие звуков, запахов, прикосновений — казались приглушёнными, точно во сне, но эмоции ощущались так ярко, так отчётливо… словно всё было наоборот, и до этого момента я спала, и только теперь — проснулась. Или, может, так оно и есть? Не зря я так часто думала, что всё это — лишь кошмар… Пусть сейчас у меня нет тела, но душа наконец-то — живая. Душа настоящей, изначальной Лайзы, а не тот её отзвук, что остался спустя сотню изменений реальности, каждый из которых включал мою смерть.

Девочка, жившая в зачарованном сне…

— Я не хочу тебя терять, — сказала я тихо.

Коул сел позади меня. Молча обнял за плечи, позволив прижаться спиной к его груди.

— Жаль, что у нас нет тел. Тогда мы могли бы убить наших двойников и заместить их. — Я горько, вполголоса рассмеялась. — А потом встретились бы у того озера в Динэ, где мы с тобой танцевали. Я объяснила бы Эшу и маме, почему должна уйти, и они бы поняла. А мы бы станцевали на воде ещё раз…

— Да. Было бы здорово.

Мне почему-то вспомнилась легенда о ликорисе, которую рассказывал Питер. О двух влюблённых, которым не суждено быть вместе — ни в этой жизни, ни в следующей. Сейчас воспоминания о фальшивой любви к убийце не вызывали во мне ни стыда, ни тошноты. Словно это случилось много-много лет назад.

Впрочем, в каком-то смысле так и было.

Перед глазами всё поплыло, сад утонул во тьме, и…

…я открыла глаза, глядя в тёмный потолок, не понимая, что меня разбудило. Села на кровати, прислушиваясь. Вроде всё тихо, но странное ощущение какой-то… неправильности не давало покоя.

Может, приснилось что? Не могу вспомнить свой сон, хоть убей.

Я легла обратно. Повернулась на бок, глядя на дверь спальни. Ладно, в принципе, можно и поворочаться: завтра ещё выходной, на практику только в понедельник. Хотя сейчас наверняка уже часов пять, так что это воскресное утро, и понедельник завтра, а выходной сегодня… и в одиннадцать мы идём в кино с Гвен. Точно. Может, поэтому я и проснулась — боялась проспать? Правда, мама наверняка попросит помочь полить и прополоть клубнику, когда мы вернёмся, но…

…а потом я моргнула: снова сидя на веранде, пока Коул держал меня в своих руках.

Память вернулась мгновенно. Вместе с призрачным телом и ноющей болью в висках. Странно, я ведь призрак, как у меня может что-то болеть?..

— Ты исчезаешь, — заметил Коул. Почти бесстрастно.

— Да. Исчезаю. — Я сглотнула. — А почему… ты…

— Я дальше от своего двойника. Наверное, это имеет значение.

Я повернулась к нему; Коул прижался лбом к моему лбу, а я хотела, но не могла заплакать.

Наверное, это было эгоистично, как и многое из того, что я делала. Но я хотела уйти раньше него. Чтобы не видеть, как он исчезает, покидает меня, и теперь уже навсегда. Это было ещё хуже, чем все те разы, когда я умирала… тогда я чаще всего не успевала ничего понять, но сейчас знала, что скоро меня не станет — и что больше я никогда не увижу Коула. Даже не вспомню о нём.

Это чувствуют приговорённые к смерти? Или смертельно больные? Или те, кого везут в реанимацию, в последние секунды, когда ещё работает их угасающий разум? Не зная, что встретит их в потустороннем мире, и вдруг там — ничего, только пустота, и ты просто растворишься, исчезнешь навсегда, и больше никогда-никогда не увидишь тех, кого любишь, и даже не успел толком попрощаться…

— Не бойся, — повторил Коул. Взял моё лицо в свои ладони. — Я всегда был с тобой до конца.

Когда он прижался губами к моим губам, я всё-таки всхлипнула. Без слёз.

— Я люблю тебя, — успела выдохнуть я.

…и снова открыла глаза.

Я что, задремала? Не помню, как проваливалась в сон, но снова это странное ощущение: будто что-то разбудило. Словно кто толкнул в плечо.

Я зевнула. Лениво перевернулась на спину, сквозь приоткрытые веки разглядывая заволакивающую комнату чернильную мглу.

Наверное, просто приснился кошмар, который я почему-то не запомнила. Такое бывает, когда во сне падаешь с огромной высоты и просыпаешься за миг до того, как разобьешься. Ужас, растекающийся по телу мурашками. Правда, обычно я запоминала сон, из которого вынырнула так внезапно, но…

Очертания комнаты внезапно расплылись в непроглядной мгле, — а потом исчезло всё, даже ощущение собственного тела, и я рухнула во мглу, потянувшую меня омутом.

В забвение.

***

Я стою во тьме.

Здесь нет неба и земли, верха и низа, времени и пространства. Просто абсолютная чернота, будто я снова зависла посреди морской толщи. Только теперь на меня не давит вода, и здесь есть воздух… или мне так кажется.

И прямо передо мной стоит другая я.

Это странно: так отчётливо видеть её, хотя здесь нет никакого источника света. Длинные каштановые волосы, бледное острое лицо, сизо-серые глаза, удивлённо распахнутые, изучающие меня…

Всё равно что смотреть в зеркало.

— Я что, сплю? — шепчет другая Лайза. — Кто ты?

Она — я до всей этой истории. До потери всех, кто мне дорог, до того дня, когда мама отправила нас с Эшем в Фарге. Просто глупый ребёнок, живущий в своей доброй домашней сказочке, всё ещё ждущий того, кого он никогда не встретит…

Я почти завидую ей.