Когда устанет даже смерть

Насколько понял сержант, его новый гид относился к тем, кого Талика называла “детишками” – молодой особью, мысли которой крутились в основном вокруг секса. К радости Чимбика, ему лично гид не досаждал предложениями

“пойти развлечься”, сосредоточившись на общении с новой подругой откуда-то из Доминиона.

Чимбик остановился, разглядывая жилище Талики. Двухэтажный дом словно спрятался среди густой зелени, выставив

лишь часть фасада с большими круглыми окнами и крышу, похожую на широкополую шляпу. Отдельно на дереве

располагалась странная конструкция – шар метров трёх в диаметре с выпуклым окном-иллюминатором. К шару вела

винтовая лестница, из чего Чимбик сделал вывод, что это – жильё кого-то из членов семьи или нечто вроде карантина

для больных.

Два идиллийских мальчишки – четырёх и восьми лет на вид – катились по выделенной дорожке на нелепых, на взгляд

сержанта, механизмах докосмической эпохи – велосипедах. Как он успел понять, дворняги испытывали

иррациональное чувство сопричастности с далёкими генетическими предками, пользуясь их изобретениями в

практически неизменном виде.

В велосипеде Чимбик хотя бы видел практический смысл: катание на нём развивало мускулатуру и вестибулярный

аппарат. Судя по младшему мальчишке, он только осваивал двухколёсное изобретение земных инженеров: велосипед

ехал зигзагами и опасно кренился то в одну, то в другую сторону. У дома Талики случилось ожидаемое – младший

дворняга не удержал равновесие и рухнул на брусчатку, рассадив колено до крови.

Округу заполнил громогласный рёв, вызвавший у Чимбика презрительную гримасу. Повреждение незначительное, от

такого никто из его братьев в этом возрасте и не моргнул бы. Промыть, обеззаразить, наложить немного синтетической

плоти и хоть сейчас в строй. Но ребёнок размазывал пальцами слёзы по лицу и рыдал, будто ему оторвало ногу

взрывом. Старший дворняжка затормозил, оглянулся, бросил велосипед и побежал к, очевидно, брату. Чимбику

понадобилось несколько секунд, чтобы сопоставить внешнее сходство мальчишек и то, что братья у людей могут быть

разных возрастов.

Стоило старшему мальчишке приблизиться к пострадавшему, как лицо исказилось от боли, а на глаза навернулись

слёзы. Сержант мысленно готовился увидеть второго беспомощно ревущего дворнягу, как пацан упрямо стиснул зубы, смахнул рукавом выступившие слёзы и двинулся на помощь брату.

Глядя на него, Чимбик невольно вспомнил, как сам пробирался сквозь боль Эйнджелы, шаг за шагом преодолевая

сопротивление собственного тела, протестующего против насилия над ним. Да, боль от разбитого колена вряд ли

можно было сравнить с агонией от нейроошейника, но ведь и маленький идиллиец не был обученным репликантом. И

его готовность помочь брату, разделив с ним тяготы, неожиданно сроднила жёсткого, битого искусственного солдата и

изнеженного маленького жителя Идиллии.

В памяти всплыл тренировочный полигон: маленький Чимбик, забыв о собственных ранах и боли, склонился над

получившим осколочное ранение Скаем. Только Скай не плакал. Дети-репликанты быстро отучаются плакать.

Не особенно понимая, допустимо ли это, Чимбик подошёл к детям, на ходу вынимая автодоктор. Боль в колене он

даже не заметил, а вот непривычный коктейль растерянности, разочарования, страха и обиды на миг выбил сержанта

из колеи.

– Слёзы – удел проигравших, – повторил репликант вбитую с детства истину. – Победители действуют.

Старший мальчишка вытер рукавом мокрое лицо и кивнул, принимая автодоктор из рук репликанта. Вопроса, сможет

ли малец воспользоваться прибором, у Чимбика не возникло. В его мире оказывать первую помощь репликанты

учились едва ли не раньше, чем полноценно разговаривать. А в возрасте этого мальчишки Чимбик с братьями уже

убивали “манекены” – преступников со стёртой личностью. Хотя теперь сержант, пожалуй, не поручился бы, что те

дворняги на самом деле были преступниками.

Благодаря круговому обзору шлема Чимбик видел, что к детям бежит выскочивший из машины гид. Видел, как

выскочившая из дома Талика замерла, как её взгляд мечется от детей к репликанту и обратно. Он внутренне готов был

к тому, что она снова побежит и опять встанет между ним и детьми, как в его первый выход в город, но она этого не

сделала.

Просто быстро подошла и остановилась в паре шагов, не вмешиваясь. Жестом идиллийка остановила подбежавшего

коллегу, и тот остановился, явно не представляя, что предпринять и нужно ли вообще-то предпринимать что-нибудь.

Беспокойство на лице Талики соседствовало с гордостью во взгляде. Наверное, в её глазах происходящее значило

нечто большее, чем для Чимбика.

Он выпрямился, сделал шаг к Талике и протянул ей кулон.

– Спасибо, мэм. Янтарь действительно удивительный.

– Спасибо, что помог, – поблагодарила идиллийка, принимая украшение. – И что позволил Майку сделать всё самому.

Для него это важно.

Наверное, нужно было что-то ответить на благодарность идиллийки, но что – сержант не мог придумать. Ритуальные