Когда солнце взойдёт на западе

Они провели первый сеанс гипноза прямо в лаборатории. Несмотря на сомнения, всё получилось даже лучше, чем мог ожидать гипнотизёр. Вернувшись из транса, Кира обнаружила перед собой с десяток листов, исписанных ровными строчками букв и цифр. Они вместе прочитали написанное. Кейтиль, естественно, не смог сразу разобраться в приведённых формулах, по-видимому, используемые обозначения разнились в двух мирах. Но тут выяснилось, что Кира вполне бойко ориентируется в математических построениях, всё, что было непонятно местному физику, она просекла практически без труда.

– Кира, а кто ты по специальности? – Кейтиль с удивлением уставился на свою помощницу.

– Аналитик,– она смущённо улыбнулась. – Я закончила Университет по специальности математика.

– Ух ты,– восхитился доморощенный изобретатель,– да мы с тобой вдвоём перевернём этот мир вверх тормашками.

Следующие три дня Кира прожила на два дома. Днём она занималась практиками в Убежище, а вечером отправлялась к Кейтилю расшифровывать очередную порцию данных по холодному синтезу. Рис объявился на четвёртый вечер, когда Кира уже так измучилась ожиданием, что готова была сама отправиться в лагерь охотников, чтобы внести ясность в их отношения. За прошедшее время она успела двадцать раз проиграть в своём уме эту встречу, их предполагаемый диалог, реакцию Риса и свои аргументы. Вот только одного она не учла, того, что эмпат мгновенно просечёт ситуацию, и объяснения окажутся лишними.

– Он ведь далеко, твой Семён,– угрюмо пробормотал Рис, когда они медленно шли от лаборатории Кейтиля к его домику. – Я не понимаю, Кира, почему мы не можем быть вместе хотя бы на время. Я же не прошу, чтобы ты его бросила.

– Это неправильно,– Кира не решалась взглянуть в глаза бывшему любовнику,– я так не могу.

– Зачем ты врёшь сама себе? – Рис резко остановился. – Всего три месяца назад наличие бывшего мужа тебя не смущало.

– Тогда я пережила стресс,– начала оправдываться женщина,– мне требовалась разрядка. Прости меня, это было нечестно.

– Мне не за что тебя прощать,– вздохнул брошенный любовник,– нам было хорошо вдвоём. Не понимаю, зачем ты себя обманываешь, но я точно знаю, что это было нечто большее, чем просто интрижка.

– Ничего себе, заявочки,– мысленно возмутилась Кира,– однако самонадеянности нашему мачо не занимать,– она специально старалась включить холодный скепсис, чтобы не пришлось признаваться самой себе, что проклятый эмпат прав.

– Это вовсе не твой бывший муж стоит сейчас между нами,– грустно произнёс Рис на прощанье. – Что это, Кира?

– Я не знаю,– честно ответила она,– но я разберусь.

– Я буду ждать,– Рис невесело усмехнулся и зашагал вниз с холма к своему дому.

Неизвестно, смог ли бедняга заснуть после этого разговора, а вот для Киры это была ещё одна бессонная ночь в Убежище. С неба падал снег, невесомые снежинки порхали в морозном воздухе словно пух.

– Похоже, кто-то проделал неслабую дыру в божественной перине,– грустно улыбнулась полуночница, подставляя лицо холодным пушинкам.

Она стояла на открытой площадке, нависающей над ущельем, и наблюдала, как мир постепенно исчезает за снежной пеленой, как размывается контраст, и всё сливается в белый призрачный фон. Как никогда прежде, Кира почувствовала зыбкость и нематериальность окружающей реальности. Вот только что острые скалы горделиво выпячивали свои устрашающие клыки, а столетние ели кокетливо стряхивали с пышных ветвей тяжёлый снег. Но стоило небесам потрясти снежную перину, как уже не видно ёлок, а скалы сделались однотонно белыми и совсем нестрашными.

– А вернётся ли прежний мир, когда взойдёт солнце? – задумчиво спросила Кира у снежинок. – Или это уже будет новый мир, такой, как я его себе придумаю?

– Этот мир уже придумали,– усмехнулся за её спиной Атан-кей. – Но ты можешь придумать и создать свой. Со временем, если будешь стараться.

– Разве я не стараюсь? – Кира даже немного обиделась.

– Тебя что-то тревожит, деточка, и не даёт отдаться практике,– легко поставил диагноз учитель. – Если у тебя есть неразрешённые дела, то лучше сначала их решить, а потом уже с лёгким сердцем заняться учёбой.

– Мои дела не решить без этой самой учёбы,– вздохнула Кира. – Я хочу забрать в Убежище мою дочь. Можно?

– Конечно, что же ты раньше не попросила? – Атан-кей осуждающе покачал головой.

– Я пока не могу перетащить её сюда,– пояснила Кира,– я едва сама научилась управлять своими перемещениями.

– С чего ты так решила, деточка? – учитель уже откровенно веселился. – Ты ведь даже не пробовала. Ну-ка, перенеси меня в каминный зал,– скомандовал он, протягивая Кире руку.

– А как? – Кира неуверенно сжала протянутую ладонь.

– Просто перенеси, и всё,– в голосе учителя проскользнули нотки раздражения. – Побольше уверенности в своих силах, забудь про «не могу».