Когда солнце взойдёт на западе

Кира закрыла глаза, сосредоточилась, и через несколько секунд порыв тёплого воздуха лизнул её щёку. Они вдвоём стояли около камина, который, почуяв наличие людей, тут же принялся разжигать огонь. Такая уж в этом месте работала магия, дом сам подстраивался под нужды постояльцев. Так что практикующим не было нужды отвлекаться на быт.

– Уже можно отпустить мою руку,– капризно заявил Атан-кей и расхохотался, настолько ошарашенный вид был у его ученицы.

– Значит, я всё время могла это делать? – возмущённо набросилась на учителя Кира. – Почему Вы мне раньше не сказали? Я ведь уже три месяца не видела свою дочь.

Атан-кей не ответил, только скептически хмыкнул, мол, ты и не спрашивала.

– Простите, учитель,– Кира подняла жалобные глаза на своего наставника,– просто мне так обидно, что я столько времени напрасно мучилась. Так я пойду за дочкой? Ладно?

– Удачи, торопыга,– Атан-кей ободряюще похлопал Киру по плечу. – Буду рад познакомиться с твоей малышкой.

Он попрощался и отправился в свою комнату. Кира тоже поднялась к себе, скинула тёплую куртку и сменила меховые сапоги на кроссовки. Она заставила себя успокоиться и для начала обдумать план похищения Тиночки. После покушения Светланы Кира больше не рисковала появляться в своей квартире, просто чтобы не провоцировать взбесившуюся няню на агрессию, которая запросто могла перекинуться на ребёнка. Женщина, сражающаяся за своего мужика – это страшная разрушительная сила.

В сущности, особо мудрить с планом не стоило. Чем проще, тем надёжнее. Перенестись прямо в детскую, забрать ребёнка и свалить назад. Тиночка давно привыкла спать одна в комнате, так что никаких препятствий вроде бы быть не должно. Всех делов на пару минут. Тут главное, чтобы малышка не проснулась и не устроила рёв с перепугу. Кира пока не настолько хорошо освоила технику перемещения, чтобы сработать мгновенно. Ей всё ещё требовалось хотя бы секунд двадцать, чтобы сконцентрироваться и погрузиться в транс. А какой может быть транс, когда твой ребёнок заходится от рыданий.

Она даже прикинула, не стоит ли поменять место перемещения из детской на коридор, чтобы не испугать малышку, но это было рискованно, можно было запросто нарваться на Светлану. Да и Семён вряд ли будет в восторге от перспективы лишиться дочери. В общем, первоначальный план был признан оптимальным, и Кира, усилием воли задавив нервную дрожь, приступила к его выполнению.

Увы, фортуна на этот раз явно была не на её стороне. Квартира оказалась пуста, причём давно. Об этом свидетельствовал спёртый воздух, застоявшийся в запертом помещении. Вещи Светланы и Тиночки исчезли, что говорило о переезде на длительное время. А вот Кирины вещи, напротив, валялись по всей квартире. Вряд ли патологически аккуратная нянюшка демонстративно устроила тут такой бардак, скорее, просто времени для сборов было в обрез. Поспешное бегство Светланы из привычного комфортного окружения не могло не вызвать у Киры недоумения. Неужели это она её испугалась? С чего бы? Кира ведь не враг собственному ребёнку.

Обследование квартир Светланы и Семёна только усугубило это недоумение. Они тоже были пусты, причём давно, судя по скопившейся пыли. Вот это уже было совсем странно. Куда все подевались? Уж не случилось ли чего? А вдруг на них напал орден или стражи? Но тогда вещи Светланы и Тиночки остались бы на своих местах, и были бы заметны следы борьбы. А этого не было.

Кира вышла во двор и примостилась на скамейке. Она совершенно не представляла, где ей теперь искать свою дочь. План, который в Убежище казался таким простым и надёжным, провалился с треском. Решение пришло внезапно. А почему бы не опробовать технику, которую показал ей Атан-кей по её же просьбе, технику, когда ориентиром для перемещения служит не образ какого-то конкретного места, а образ человека. Кира поднялась на ноги и успокоила своё дыхание, чтобы войти в транс. Трансгрессировать из сидячего положения было глупо, результатом будет чувствительное приземление на пятую точку.

Маленькая комнатка освещалась только ночником. Служившая в этом качестве старая настольная лампа была накрыта цветастым платком, от чего казалось, что потолок разрисован акварелью. Кроваткой Тиночке служил старенький диванчик, обитый плюшем. Скудное освещение не позволяло разглядеть остальную обстановку детской, но общее ощущение убогости было достаточно ярким, чтобы вызвать в душе Киры острую жалость. Она осторожно подошла к диванчику и невольно залюбовалась спящей дочкой. Тиночка улыбалась во сне так беззаботно и радостно, словно чувствовала присутствие мамы.