Когда размер имеет значение

Мужчина, который пожимал руку начальника, выглядел не старше пятидесяти. Смотрелся он, как хулиган-переросток, облаченный в дорогущий костюм светло-бежевого цвета. Вид костюма «кричал» о баснословной цене и что куплен он не на рынке. Русые волосы, практически не тронутые сединой, находились в беспорядке и давно «плакали» по умелой руке парикмахера, на что их хозяин, по всей видимости, плевать хотел. Одна рука спрятана в кармане, приподнимая полу пиджака, другую он протянул бульдогу ладонью вниз. Занятный тип, подумала Милана, и взгляд, как у бандита — исподлобья.

— Кто это сделал? — с порога спросил посетитель, и голос его прозвучал угрожающе тихо.

— Приветствую, Юрий Андреич, какими судьбами? Вам не понравилась наша реклама? — Бульдог разве что не трясся. Первый раз Милана стала свидетелем его страха. Кто это такой, если ее грозный начальник так его боится?

— Кто это сделал? — снова повторил гость, проигнорировав слова приветствия.

Игорь с Палычем настороженно переглянулись, но не двинулись с места.

— Мы сегодня же дозакажем буквы и развесим рекламу в трех недостающих местах… — начал оправдываться начальник. До Миланы наконец-то дошло, что посетитель имеет отношение к той фирме, что поставила недавно под угрозу работу «Эллипса». Вернее, способствовала возникновению угрозы.

— Слушай, я тебя не спрашиваю, когда ты развесишь рекламу, я спрашиваю, кто изменил слоган?

Все молчали, начальник покраснел и нервно теребил галстук, Игорь неуверенно поглядывал на Милану. В его взгляде читалась обреченность.

— Я поменяла слово «Время» на «Питер», если вы об этом, — проговорила Милана и решила, будь, что будет.

Посетитель перевел на нее внимательный взгляд и двинулся в ее сторону, забыв о начальнике. Милана встала больше от нежелания смотреть на него снизу-вверх, нежели от страха. Хотя он тоже присутствовал и в ощутимой мере. Причем закрался незаметно, рожденный настороженностью остальных. Она надеялась, что получается выглядеть бесстрашной.

— Разрешите пожать вашу руку, — внезапно улыбнулся Юрий Андреевич, сразу превращаясь из бандита в рубаху-парня. — Отлично поработали! Ваш слоган превзошел мои ожидания. Я лично приехал посмотреть на человека, который его придумал.

Милана почти услышала, как по кабинету пронесся выдох облегчения. Она пожала протянутую руку и тоже позволила себе улыбнуться.

— Очень приятно. Мы все старались, — ответила Милана, в то время как он продолжал держать ее за руку и внимательно разглядывать.

Милана испытывала неловкость, как всегда, когда внимание всех приковано к ней. Хотелось выдернуть руку, и неудобно было это делать. Боялась обидеть высокопоставленного гостя. Наконец-то он сам догадался, и выпустил ее руку.

— Не согласитесь поужинать со мной сегодня? Это самое малое, что я могу сделать прямо сейчас в качестве благодарности, — прервал он готовые сорваться с губ Миланы слова отказа.

— Ну… хорошо, — невольно согласилась она. — Только не очень поздно, если можно.

— Вы заканчиваете работать в половине шестого? Тогда в это время я заеду за вами.

Дальше в кабинете бульдога творилось что-то невообразимое. Как только посетитель вышел за дверь, все разом даже не заговорили, а загалдели. Столько приятных слов и поздравлений Милана не получала никогда до этого в жизни. Остаток рабочего дня Игорь готов был носить ее на руках, все время привлекал внимание отдела и в частности, Веры. В обед Олег устроил сцену ревности и целый час выносил мозг своим недовольством, чем чуть не довел Милану до нервного срыва.

— Раз ты сегодня ужинаешь в ресторане в компании этого, — напыщенно произнес он в завершении обеда, — я тогда задержусь на работе. Проведу время с пользой, в отличие от тебя.

— Олег, ты несправедлив, и сам знаешь об этом. — Милана уже была не рада, что не согласилась пойти обедать с Верой, которая активно ее зазывала, мечтая посплетничать и узнать подробности заседания. За час, что они провели с Олегом, у нее жутко разболелась голова. И самое плохое, она понимала, он устроил ей сцену ревности не потому, что действительно испытывает таковую, а потому что до ужаса страдает от роста ее популярности и ущемленности чувства собственного достоинства. Это неприятно и обидно одновременно. — Я поужинаю с ним сегодня и все. Относись к этому, как к части моей работы. В конце концов, я не делаю ничего, чего обычно не делаешь ты. Насколько мне известно, ты тоже решаешь деловые вопросы в ресторане, за ужином.

Они так и не помирились. К концу рабочего дня настроение Миланы окончательно испортилось. Даже Игорь, с его восторженностью, не смог его поднять. В итоге, в машину Юрия Андреевича она садилась мрачнее тучи.

— Лана… можно вас так называть? — спросил он. Она лишь кивнула, разговаривать желания пока не возникло. Кроме того, таблетка от головной боли никак не хотела действовать. — Я не так часто бываю в Москве и, честно говоря, не знаком с вашими ресторанами. Может быть, вы предложите место, где можно плотно и вкусно поужинать?