Когда правит страсть

Она оглядела комнату в поисках чего-нибудь, что можно было использовать как оружие. Может быть, стул сгодится? Но он был слишком крепок, так что попытки сломать его, чтобы вооружиться заостренным куском дерева, могли наделать слишком много шума. Столик был не такой прочный. Алана перевернула его, забралась сверху и пошатала каждую ножку. Одна оказалась достаточно шаткой, чтобы несколько раз пнув ботинком, отломать ее. Эту ножку вполне можно было использовать в качестве дубинки. Не слишком надежное оружие, но Алана взяла его и сунула под одеяло.

Только бы не уснуть слишком крепко, чтобы не пропустить приближение непрошеного гостя! Оставалось надеяться, что она не совершила глупости, отказавшись от предложения Кристофа провести ночь в его постели. Но, вспомнив, как она наслаждалась его поцелуями до того, как поняла, что имеет дело с настоящим варваром, Алана решила, что и рядом с ним не находилась бы в безопасности.

* * *

Фредерик опустился на колени между двумя могилами, одна из которых была отмечена большим серым камнем, а другая – маленьким белым. Снег прекратился, но оставил на земле покров, от которого намокли штаны на коленях. Фредерик ничего не замечал. Слишком сильна была боль в его душе. Они обе умерли такими молодыми. Мать и дитя. Жена и дочь. Его жена и его дочь!

Эвелине было только двадцать, когда он сделал ее своей королевой. В двадцать один она родила их ребенка. И истекала кровью после тяжелых родов, когда он покидал Лубинию. Лекари обо всем знали. Она не позволила им сказать Фредерику. Его встреча с австрийцами была слишком важна, поскольку от нее зависело возобновление союза с ними. Эвелина думала, что поправится к его возвращению. Но умерла до того. И, горюя по усопшей жене, он едва не потерял Алану. А потом действительно потерял, потому что слушал своих советников, а не сердце.

– Я боялась, что ты придешь сюда. У тебя был такой вид! Мое сердце разрывается, когда я вижу тебя в такой печали.

Никола Стиндал приблизилась совершенно бесшумно. Нагнувшись, она обняла Фредерика и прижалась щекой к щеке. Его второй жене было всего шестнадцать лет, когда он на ней женился. Он пообещал ее матери, что не прикоснется к девушке, пока ей не исполнится восемнадцать. Сдержать слово было трудно. Она была так же красива, как его первая жена, и, хотя брак был заключен по политическим соображениям, расчет очень скоро сменился любовью. Но этим вечером даже нежные прикосновения Николы не могли заглушить его боль.

– Я рожу тебе другого ребенка. Клянусь, что так и будет, – решительно произнесла она.

– Я знаю.

Он не сомневался, что она родит. Уже сейчас она подозревала, что снова беременна, но если это было действительно так, Фредерик не спешил объявлять об этом публично, даже ради того, чтобы положить конец мятежу. Это могло еще больше перепугать жену, и тогда все закончилось бы очередным выкидышем. Она хотела, чтобы ее беременность хранилась в тайне, как это было в случае с Аланой, а он отказывался. В конце концов, вся эта таинственность не помогла Алане.

Угроза, нависшая над ними, стала постоянным кошмаром для Николы. Ему много раз говорили, что именно этот страх был причиной срывов беременности – страх, что их ребенок тоже будет похищен или убит. Правда, она искусно его скрывала. Только иногда плакала в объятиях Фредерика.

Он серьезно размышлял о том, чтобы на этот раз услать ее подальше на время беременности. Это был единственный способ ее успокоить.

– Пойдем, здесь небезопасно, – сказала она. – Ты ведь знаешь, что Кристоф не доверяет новым людям, которых пришлось набрать из-за мятежников.

Фредерик встал, но лишь затем, чтобы повернуться и крепко обнять Николу.

– Тебе не нужно волноваться об этом. Новички дежурят в паре с проверенными гвардейцами.

Никола вздохнула и нерешительно спросила:

– Что так остро напомнило тебе сегодня о потере?

– Появление очередной самозванки, которая утверждает, что эта могила пуста.

– Ты ее видел?

– Нет. Я боюсь – боюсь, что придушу ее собственными руками за то, что она притворяется моей дочерью, когда моя Алана лежит в земле!

– Хватит винить себя в этом. Я знаю, ты считаешь, будто они погнались за тобой в надежде застать врасплох…

– Они всегда надеялись на это! И увидели меня с ней! Они правильно догадались, кто она такая, и убили ее, как только я уехал!

– Но ее падение могло быть случайностью. Это не твоя вина.

– Мне не стоило посещать ее так часто.

– Как ты мог не делать этого? Ведь она твоя дочь!

– Нужно было привезти ее домой! Здесь бы она была под лучшей защитой! А вместо этого я послушался этих старых советников, которые так пеклись о продолжении моего рода. Нужно спрятать ее, говорили они. Пусть мои враги думают, что их план удался, и тогда не станут предпринимать новых попыток лишить меня наследника. Но они все равно ее нашли. Боже, мне следовало вырезать весь их род, каждого из Брасланов, проживающих в Европе!