Кофе с привкусом вишни

Похоже, детектив и хозяин дома бранились не столь далеко, как можно было подумать - самое большое, этажом ниже, в открытой комнате. Тем лучше: не придётся стучать и, таким образом, предупреждать о себе. А внезапное появление нового действующего лица делает пьесу более интересной, запутывает детективную историю - и, что важнее, остужает горячие головы спорщиков.

Мы с Паолой спустились на два пролёта, прошли по коротенькой и очень холодной галерее - и очутились в так бедно обставленной гостиной, что она казалась заброшенной. Здесь имелось два выхода; у второго застыла, стиснув в кулаке помятую перьевую метёлку, мисс Грунинг. На столике у окна, наполовину завешенного выцветшей портьерой, красовалась обстриженная роза в белом фарфоровом горшке - если бы я захотела, то могла бы протянуть руку и прикоснуться к влажной, рыхлой земле или искривлённому колючему стеблю...

Впрочем, довольно шипов на сегодня.

Стоило нам переступить порог комнаты, как спор тут же прекратился. Напряжение, однако, никуда не делось. Роджер улыбнулся несколько неестественно и шагнул навстречу, разводя руки в стороны, точно распахивая объятия:

- Леди Виржиния, как же я рад, что вам стало лучше! Вы всех нас так напугали! Счастье ещё, что Эллис явился по служебным делам и уверил меня, что прежде вы часто лишались чувств, и беспокоиться не о чем.

Надо признаться, его слова меня немного смутили. Конечно, хрупкое здоровье аристократок - притча во языцех, но утвердилось это мнение во времена корсетов и тугих шнуровок, когда женщина знатного происхождения могла глубоко вдохнуть только поздним вечером, в собственной спальне, и то не всегда.

- О, тому есть причины. Родители погибли рано, и воспитанием моим занималась леди Милдред. И, увы, тогда она уже была серьёзно больна и вскоре покинула меня. За несколько лет я потеряла всех своих близких...

- ...а ещё вы взвалили на себя уйму дел, которые любая великосветская лентяйка с радостью передала бы управляющему, - пугающе ласково прервал меня Эллис, напомнив на мгновение дядю Клэра. - Но я-то думал, что те годы тяжёлой работы повредили вашему здоровью, а не уму. Ошибся, видимо.

Будь мы наедине, я бы даже не заметила ядовитого укола, потому что тревога в глазах детектива ясно говорила: он беспокоится обо мне. Но чтобы кто-то отчитывал меня, словно нерадивую служанку, в присутствии посторонних! Кровь Валтеров, ледяная, как гнев, ударила в голову и затуманила взор:

- Объяснитесь, пожалуйста - если вы способны говорить ясно, а не только язвить протянутую руку, как... как... как обезумевший скорпион!

- О, в ход пошла высокая поэзия, - скептически откликнулся Эллис. - Хотя вы правы, не мне упрекать вас - ведь я был тем, кто разбудил ваше любопытство пару лет назад, с меня и спрос. Правда, я никак не мог знать заранее, что в вас дремлет такой неукротимый дух. И что найдутся люди, способные этим воспользоваться в корыстных целях... Я о тебе говорю! - обернулся он к Роджеру, и взгляд его стал сердитым по-настоящему.

На смуглом лице Паолы застыло выражение сдержанного интереса - так, словно она разговаривала с почтенным, но не слишком приятным собеседником, к которому все её душевные качества призывали относиться с уважением. А вот мисс Грунинг совершенно не держала себя в руках: она дико озиралась, переводя взгляд с Эллиса на Роджера, с искорёженной розы - на меня, и лицо у неё сделалось такое, точно она с удовольствием разбила бы злосчастный горшок о мою голову.

А утихший было спор разгорелся с новой силой; надежды не оправдались - я оказалась, увы, тем ветром, который раздул уже поостывшие угли.

- Я пригласил гостью к матери, что такого?

- Ты прекрасно знаешь, что заманил её ради себя. Зачем? Святой Кир свидетель, я уже жалею, что вообще когда-то упомянул твоё имя!

- Леди Виржиния достаточно умна, чтобы самостоятельно разобраться в моих мотивах, и не стоит...

- О, да - умна, прекрасна и вообще просто кладезь добродетелей, но я не припомню, чтобы...

- И она бы не стала меня перебивать, потому что воспитание...

- Куда приютскому выкормышу с приютским же воспитанием лезть в жизнь порядочных горожан! А вот теперь я жалею, что занялся этим делом!

Достойные джентльмены кричали всё громче и размахивали руками всё сильнее - так, что даже роза зашаталась на хлипком столике. Глаза мисс Грунинг потемнели то ли от ужаса, то ли от гнева.

- Когда я упомянул леди Виржинию, то вовсе не собирался укорять тебя...

- Леди Виржиния в этом сумасшедшем доме - единственная достойная упоминания особа, кроме миссис Мариани, разумеется, и поэтому я настаиваю...

Слушать перебранку стало невыносимо, и я решила вмешаться - благо, трость была при мне. Трёх сильных ударов по полу хватило, чтобы паркет треснул - а Эллис с Роджером умолкли и наконец-то посмотрели на меня.