Кодекс калибра .45

— Я должен был с ним сегодня встретиться. Приехал к нему домой, а там — полиция. После чего поговорил со знающими людьми и приехал сюда.

— Кто это у нас такой всезнайка? — я насторожился. — Я его знаю?

— Нет.

— Еще интереснее. Он меня знает, а я его нет. Хм! А имя у него есть?

— Это Одноглазый.

— Ты так говоришь, будто я его знаю.

— Зато он хорошо знал Антиквара, а через него — о тебе.

— Зачем он тебя послал?

— Хочет тебя видеть!

— Прямо сейчас?!

— Да!

— Не пойдет! У меня здесь дела. Давай завтра.

— Завтра, может быть, будет уже поздно.

— Тогда объясни мне, и очень доходчиво, почему мне надо идти с тобой. Не убедишь — уйдешь один.

— Сам толком не знаю, но Одноглазый пустое говорить не будет. И еще. У него есть для тебя письмо.

— Кто такой Одноглазый?

— Гм! Смотрящий. Решает все спорные вопросы, судит нашего брата.

«Вор в законе?»

— Что за письмо?

— Оно тебе написано, а не мне!

— Как убили Антиквара?

— Не знаю.

— Хм! Ладно. Посиди двадцать минут, я приду, и мы пойдем. Закажи себе, что хочешь.

У меня, как и прошлый раз, опять не было времени, чтобы продумать разговор с Наташей и решить, как лучше поступить, но игнорировать смерть Антиквара я тоже не мог. Он был одним из тех немногих людей, с которыми я мог быть самим собой, насколько это было вообще возможно. Девушка уже сошла со сцены, но уйти не успела, сразу оказавшись к кругу поклонников, осыпавших ее комплиментами и предложениями сесть за столик.

— Извините, господа! Мне надо идти! — услышал я решительный голос девушки. — Пропустите меня, пожалуйста!

Решив не церемониться, я оттолкнул стоявшего у меня на пути мужчину, который прожег меня гневным взглядом, но возмущаться не осмелился. Затем отодвинул еще одного, после чего плечом, словно тараном, раздвинул двух здоровых мужчин, судя по вычурности одежды, лавочников средней руки, и оказался за спиной девушки, которая уже шла к двери, ведущей к служебным помещениям.

— Наташа, уделите мне одну минуту!

Она резко обернулась.

— Вы?! Здесь?

Я неловко усмехнулся.

— Не ожидали? Кстати, я тоже не ожидал вас здесь увидеть.

Теперь пришла ее очередь смутиться.

— Меня устроили сюда мои знакомые. Тоже русские эмигранты. Я и раньше пела. Брала уроки музыки и вокала. Вот и пригодилось. А вы как здесь оказались?!

— Владельцы этого заведения мои хорошие знакомые.

— Мисс, вы само очарование, — влез в наш разговор один из поклонников-торгашей, с довольно внушительной фигурой и здоровыми кулаками. Очевидно, он посчитал, что при необходимости разберется с франтоватым парнем без особых проблем. — Не желаете присоединиться к нашему веселью?! Я и мой друг…

Повернувшись к лавочнику, я сказал:

— Мистер, будьте так любезны, не мешайте нашему разговору!

— Ты, парень, не дело говоришь! — влез в разговор его приятель. — Мой друг как-то на спор ударом кулака…

— Перестаньте! Я прошу вас, уходите, пожалуйста! — обратилась девушка к здоровякам.

— Как скажете, мисс! — здоровяк неуклюже поклонился, потом повернулся ко мне: — А ты, мистер, если не трус, как закончишь здесь разговор, удели нам несколько минут для приватной беседы. Идем, Франк! — и для верности он подтолкнул своего приятеля.

Девушка с укоризной посмотрела на меня.

— Я что! Я ничего! Они сами! — эти слова вырвались из меня сами.

Я растерянно оправдывался перед ней, словно ребенок, которого застали взрослые за нехорошим делом.

— Вы, Ричард, словно хулиганистый мальчишка! Неужели нельзя договориться по-хорошему?!

— Вы же видите, пробовал, но не получилось. Лучше скажите, как вы живете?

— Трудно сказать однозначно. И хорошо, и плохо.

— Наташа, мне сейчас нужно уйти. Очень не хочется этого делать, но надо. Вы не могли бы оставить свой адрес? Или мы могли бы договориться о встрече? Мне надо с вами поговорить! Очень надо!

— Я… не знаю, — произнеся эти слова, она замолчала.

Возникла пауза. Мое сердце замерло. Дыхание перехватило. Я ожидал ответа, словно осужденный приговора.

— Плейс-авеню, 114. До свидания.

— До свидания, Наташа.

Счастливый, не замечая ничего вокруг, я пошел к своему столику, но не успел сделать и нескольких шагов, как меня окликнули: — Эй! Мистер-храбрец! Ты так торопишься, что даже забыл поговорить с нами!

— Как насчет мужского разговора?! — поддержал его другой голос.

Я обернулся. За одним из ближайших столиков сидела та самая пара лавочников.

— Это вы, что ли, мужчины? Вы на себя хоть раз в зеркало смотрели, боровы канадские?!

Из-за столиков раздался приглушенный смех. Верзилы резко вскочили, злобно оглядываясь по сторонам. Потом Франк, многозначительно глядя на меня, сказал:

— Ты сам, мистер, на это напросился! Никто тебя за язык не тянул!

— Идемте! — бросил я им. — Только сразу заплатите!

— Ты нам тут, щеголь, не указывай!

К нам подошел Стив Рейнольд.

— В чем дело, Дик?!

— Возьми у них деньги, Стив! Они сегодня уже не вернутся!

— Парни, оплатите, а потом идите! Так одним грехом на душе меньше будет, когда на тот свет попадете!