Кодекс калибра .45

Производство и постоянно растущий сбыт виски почти полностью отрезали меня от остальной деятельности банды. Если раньше, участвуя в налетах и ограблениях, я считал себя крутым парнем, которому не стоит становиться поперек дороги, то теперь мне были по душе дела, требовавшие работы ума и деловой смекалки. Я не стал одним из тех пронырливых и дотошных дельцов, которые бегают и суетятся целыми днями в поисках сырья и клиентов, но моей деловой хватке могла бы позавидовать акула, как однажды про меня сказал один из крупных оптовиков, с которым довелось работать. Мне импонировали его слова, но самому себе я был вынужден признаться, что не будь Автомата Дика с его расчетливой и холодной жестокостью, не было бы Ричарда Дантона, успешного бизнесмена. Мои успехи и растущий с каждым днем опыт толкали меня заняться своим, личным бизнесом. Мелкая коммерция в виде пары мясных лавок или похоронного бюро меня не устраивала, так как считал, что вполне созрел для управления крупной компанией, которая должна приносить миллионные прибыли. В отличие от большинства гангстеров, у меня не выработалось привычки жить одним днем, поэтому деньги со временем скопились, и немалые. Оставалось только определиться с направлением для бизнеса. Полученный опыт в ресторанном деле навел меня на мысль о создании сети закусочных, и в то же время меня привлекали автозаправки. Мне можно было заняться своим бизнесом хоть сейчас, вот только времени, чтобы раскручивать и поднимать его, у меня не было. При этом было совершенно ясно, что какое бы прибыльное дело я ни затеял, рассчитывать на быстрый доход не стоит, а это значит, что основным источником прибыли останется моя «работа» на ирландцев. Раз так, мне нужно было не только не допустить смерти О’Бэниона, но и укрепить насколько можно сильнее позиции ирландцев среди банд Чикаго. Эти две проблемы могла разрешить только смерть Аль Капоне. Тут мне повезло. У итальянцев как раз начались проблемы с независимой бандой бутлегеров, костяк которой составляли четыре брата О’Доннел. Это была небольшая группа заурядных грабителей и убийц, которая занималась рэкетом и поставкой пива в бары и салуны Чикаго, предварительно запугав их владельцев. Неделю тому назад они угнали у итальянцев два грузовика с пивом, тем самым положив начало войне. Этим я и воспользовался, осторожно распустив слух о том, что Торрио приговорил их к смерти, а ликвидацией будет заниматься лично Аль Капоне, а затем передал через человека братьям весточку о том, что у первого помощника Торрио завтра днем назначена встреча в одном итальянском ресторанчике. Несмотря на все это, я все же решил перестраховаться. Именно поэтому сейчас стоял со снайперской винтовкой у окна квартиры второго этажа и наблюдал за входом в ресторан. Чикагцы шли по улице, разговаривали, заходили в магазины и не подозревали, что спустя некоторое время одна из страниц их истории будет переписана. Честно говоря, я вообще об этом не думал, так же как и о возможных последствиях принятого мною решения. Мне нужен был только результат. Смерть Аль Капоне.

«Проклятье! Видно, я переоценил храбрость братьев. Похоже, мне самому придется…»

Закончить мысль мне не дали две машины, показавшиеся в начале улицы. Автомобиль, ехавший последним, затормозил почти сразу, а другой остановился, не доехав до ресторана около пятидесяти метров. Его дверцы распахнулись, и из него вышли два человека. Один сразу пересек улицу и пошел прогулочным шагом по ее противоположной стороне, второй быстрой походкой делового человека пошел по направлению к ресторану. Одного я узнал сразу. Это был налетчик и убийца Джеймс Данн, давно работающий на братьев. Пройдя неспешным шагом, он завернул в небольшой магазинчик на противоположной стороне, торговавший зеленью и фруктами. Второй стрелок, незнакомый мне гангстер, быстрым шагом дошел до угла ресторана, перешел улицу и вошел в подъезд дома, откуда я вел сейчас наблюдение.

«Будет стрелять из подъезда», — решил я.