Кодекс калибра .45

   "Похоже, во всем этом есть что-то, чего я не знаю".

  Эти мысли только прибавили мне головной боли, поэтому я решил вернуться к ним позже. Посмотрел на девушку, сидевшую на стуле. Ее взгляд был полон заботы и, как мне показалось,... материнского укора, который говорил: вроде бы умный мальчик, а почему-то путается с плохими ребятами.

   "Да нет, показалось. Ей лет.... Где-то... в районе двадцати. Откуда дети? Просто заботливая. К тому же ведь у нее есть жених. Алексей. Совсем забыл!".

   - Извините. Я очень благодарен вашему Алексею за мое спасение. Насчет машины пусть не беспокоиться. Все оплачу. И вам большое спасибо. Теперь, с вашего разрешения, я пойду. Будьте так добры, дайте мне мою одежду и отвернитесь.

   - Никуда вы не пойдете. По крайней мере, до утра. Потом вы попробуете встать, и если вам будет плохо, Алексей отвезет вас в больницу. Как вы себя сейчас чувствуете?

  Невольно дотронулся до головы над левым ухом. На прикосновение моя голова отозвалась резкой болью.

   - Ох,- выдохнул я и оставил голову в покое.

   - Не трогайте! Я хотела вызвать врача, но Алексей сказал, что в вашем случае это может быть... лишним.

   - Он молодец, - при этом, не удержавшись, пробежал глазами по стройной фигуре девушки, чья тонкая талия была четко очерчена пояском. - Гм! А можно воды?

  Пока она ходила за водой, пробежал глазами по убогой обстановке.

   "Ну и дыра!".

  Она поднесла мне эмалированную кружку и чуть придерживала ее, помогая мне пить. Нежный запах ее кожи, густая шапка волос, схваченная заколками, лучистый взгляд ярко-синих глаз разом отодвинули мою боль, заставив забиться сердце. Мои руки, державшие кружку, дрогнули, она почувствовала это и бросила на меня быстрый взгляд.

   - Вам нехорошо?

   - Вы.... Нет! Все нормально. Это просто приступ. Кольнуло.

   - В любом случае вам обязательно нужно обратиться к врачу.

   - Извините за любопытство, Наташа: откуда у вас отличное знание английского языка?

   - У меня были хорошие учителя. У меня много чего хорошего в прошлой жизни было....

  На ее лицо легла тень.

   - Черт! Я не хотел! Извините! У каждого свои, сокровенные, личные воспоминания, которые дороги, близки и понятны только самому себе! Я это понимаю! Уж поверьте мне!

  Я сказал это несколько горячее, чем требовалось. В этот самый миг мне показалось, что мы, чужаки, силой выброшенные из своих миров, можем быть близки друг другу.

   "У нас много общего. Брошенные на произвол судьбы... - не успел я додумать, как меня от мыслей оторвали ее горячие, чересчур эмоциональные слова.

   - Что вы можете чувствовать? Вы когда-нибудь теряли все?! Родных и близких?! Родину! У меня даже не осталось семейного альбома! Нет! И не приведи Господь, вам подобное испытать!

   - Ошибаешься, девочка! Может я и не такой пламенный патриот, но мне в свое время пришлось пережить нечто подобное! Ты даже подумать не можешь.... Черт! Извините! - я вовремя спохватился, уже готовый рассказать ей свою историю появления в этом мире. - Еще раз, извините меня, мисс!

  Судя по ее взгляду, она не только обиделась на меня за столь свободное обращение, но и продолжала смотреть на меня с нескрываемым любопытством.

   - Никак не ожидала увидеть у вас такое проявление искренних чувств! Извините, а как вас зовут?

   - Дик. Ричард Дантон.

   - И вы... - она специально сделала паузу, чтобы я ее заполнил.

   - Да. Я гангстер. Вы это хотели услышать?

   - Вы непонятный для меня человек. Ваши поступки, слова, поведение, в моем понимании, не соответствуют образу,... бандита. Таким людям свойственна наглость, жестокость, жажда наживы. Хотя,... может вы, хотите таким образом произвести на меня впечатление? Если так, то не старайтесь! - и она строго посмотрела на меня. Несмотря на всю ее показную строгость, в ней было нечто кокетливое. Я усмехнулся уголками рта.

   - Я сказала что-то смешное? - теперь в ее голосе прозвучала нотка обиды.

   - Вас устроит, в отношении меня, определение: благородный бандит? - спросил я ее с хитрой улыбкой.

   - Вы имеет в виду героя, наподобие разбойника Робин Гуда?

   - Нет. Я имею в виду несколько иной образ.... - и я рассказал ей историю про паренька из аптеки, любителя дешевых детективов. По окончанию моего рассказа она весело засмеялась.

   - Странно, - сказала она, задумчиво глядя на меня, - до этого дня американские гангстеры представлялись мне совсем другими.

   - Звероподобный мужик со злобным взглядом, держащий в одной руке здоровый пистолет, а в другой - толстую пачку денег. Наверно, вы таким его себе представляли?!

   - Несмотря на явный гротеск, нарисованного вами образа, в нем есть нечто соответствующее моему пониманию подобных людей. Злоба, жестокость, алчность. Они являются жерновами той кровавой мельницы, на которой вы перемалываете человеческие судьбы и жизни. Вы же не можете этого отрицать, не правда ли?!

  В ее словах было столько, просто обжигающей, нетерпимости ко всему тому, что гангстеры называют бизнесом, и столько убежденности в своей правоте, что нетрудно было сделать вывод: дорога к ее сердцу для бандита закрыта.