Код тьмы

Дверь с правой стороны резко распахнулась, едва не ударив Фролова в лоб, и в коридор вывалились сразу трое зараженных. Одному из них перепугавшийся Покрышкин рефлекторно засветил по голове лопатой. Удар получился исключительно удачным, и солярник свалился мешком. Двое других с рычанием бросились в атаку. Фролов поскользнулся и упал, Покрышкин и еще один зараженный вырывали друг у друга лопату, а Зонина, сорвав чеку огнетушителя, направила леденящую струю жидкой углекислоты прямо в лицо третьему солярнику. Минус семьдесят градусов – это не шутки. Вопль зараженного оказался громче рычания его напарника. Ослепший, он топтался на месте, пока Олег не сбил его с ног подсечкой. Потом он перехватил у Зониной огнетушитель и ударил солярника баллоном по голове.

Между тем сзади послышался топот множества ног, и было очень похоже, что подмога идет именно к солярникам. Покрышкин, понимая, что время на исходе, просто выпустил из рук лопату как раз в тот момент, когда противник рванул ее на себя. Лишившись силы противодействия, зараженный не удержался на ногах и упал навзничь. Там, на полу, его и достал последний дротик из пистолета Петра Леонидовича.

Путь впереди был расчищен, зато сзади из-за угла коридора вывалила целая толпа зараженных и навалилась на Скорина, тащившего на себе бессознательного товарища и оттого не очень-то разворотливого. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: дела санитара плохи: на него зараженные навалились вшестером и сбили с ног. «Бегите!» успел крикнуть несчастный, прежде чем исчезнуть под телами солярников…

Они бежали втроем, слыша за спиной топот погони. До комнаты охраны оставалось совсем чуть-чуть, но Петр Леонидович понимал, что, стоит еще одной группе зараженных попасться им навстречу – и все, конец. В этом узком коридоре уже не получится ни прорваться, ни убежать. Да и всего оружия осталось – только огнетушитель, который теперь уже нес Фролов, да лопата, подхваченная Покрышкиным. Бесполезные пока излучатели не в счет. Имелась, правда, слабая надежда, что в комнате охраны остались уцелевшие, и они выбегут на подмогу… но она умерла, стоило беглецам свернуть за угол.

Стальная сейф-дверь комнаты охраны была приоткрыта, а на полу в коридоре лежали три тела – мужчины и двух женщин в одежде медперсонала, а мужчина в форме охранника припал к горлу одной из женщин и с громким хлюпаньем… насыщался. Даже на их шаги этот новоявленный вампир обернулся не сразу. А когда обернулся… Петр Леонидович, наверное, никогда не забудет этой дикой окровавленной физиономии, искаженной печатью голода и неутолимой злобы. Монстр (а у Покрышкина язык не повернулся бы назвать ЭТО человеком) оскалился во все тридцать два покрытых кровью жертвы зуба и зарычал. Потом Петр Леонидович даже затруднился сказать, что на него нашло. Просто глаза заволокло кровавым туманом, а руки словно обрели некую самостоятельность, временно избавившись от власти мозга. Наверное, заставь его еще двадцать раз повторить этот удар – у него так не получится. Но тут штык лопаты просто снайперски и с удивительной силой вонзился в небольшой участок открытой шеи солярника. Глубоко вонзился. Кровь хлынула потоком, солярник захрипел и опрокинулся навзничь. Покрышкин же шагнул вперед, занес свое импровизированное оружие и весь свой вес, всю силу, всю ярость вложил в следующий удар. Лопата была хорошо заточена, и удар этот, пожалуй, сделал бы честь средневековому палачу. Голову отделило от туловища с одного раза, и она покатилась в сторону, разбрызгивая кровь во все стороны.

– …стрее! Идемте же, ну!!

Петр Леонидович даже не сразу осознал, что Фролов обращается к нему и, более того – изо всех сил тащит за руку к двери помещения охраны, а топот набегающих солярников слышится уже совсем близко. А когда осознал, ступор слетел с него мигом и его словно пришпорил электрический заряд. Они успели, можно сказать, в последний момент: все втроем ворвались в комнату охраны и с грохотом захлопнули за собой сейф-дверь.

* * * *

Беглый осмотр помещения выявил разгром средней степени и бесчувственное тело еще одного охранника на полу. Дверь за спиной грохотала от ударов остервенелых солярников. Впрочем, на них можно было не обращать внимания – такую дверь им нипочем не выбить, зато вот на тело на полу внимание обратить очень даже следовало. Видимых ран на нем не имелось, но это еще ничего не значило: бедолагу Антона пациент-ноль Грицук укусил в ладонь – и вот вам результат. Пока Петр Леонидович оглядывался в поисках наручников или чего-нибудь, чем охранника можно было бы связать, Анна Зонина достала спектрограф и присела рядом с бесчувственным телом, чтобы взять у него пробу крови. Покрышкин заметил это слишком поздно и успел только открыть рот, чтобы предупредить ее…