Код Иуды (СИ)

  Они пошли глубже в лес, пока не достигли пара ящиков для птиц. Они казались в хорошем состоянии и достаточно популярными, потому что вся еда была съедена. Гитлер пополнил каждого хлебом, очищенными орехами и семенами.

  Это Ева увидела движение в траве. Она подбежала и подняла птицу. Сложенное в ее руке, слабо трепещущее, оно было похоже на малиновку; но красный цвет на его груди был кровью, и это был воробей.

  Гитлер взял у нее птицу и нежно пощупал ее хрупкое тело кончиками пальцев. Из одного крыла он выстрелил, затем из другого. 'Зачем стрелять в маленьких птичек?' он сказал. «Я не могу этого понять».

  «Но здесь не могли стрелять», - сказала она. «Они не посмеют», - указывает на границы внутреннего круга отступления, охраняемого эсэсовцами.

  «Должно быть, он прилетел сюда после того, как был застрелен в другом месте», - сказал Гитлер. «Клянусь Герингом, - подумал он.

  «Можем ли мы его спасти?»

  «Я сомневаюсь в этом», - сказал Гитлер. «У них нет особого сопротивления. Это был крутой маленький дьяволенок. Обычно они умирают от шока ».

  Пока он говорил, воробей в его руке умер. Он поместил его в ветвях дерева вне досягаемости Блонди, печально покачал головой, взглянул на свои наручные часы и повернулся к Бергхофу, чтобы обсудить кампанию, в которой погибнут бесчисленные мужчины, женщины и дети.

  *

  Гитлер сначала поговорил с Канарисом, потому что Герингу было хорошо, если его заставили ждать.

  Канарис, одетый в толстый синий костюм и выглядевший как никогда настороженно, стоял у костра, зажженного специально для него - мужчине всегда было холодно - в главной приемной с утопленным полом и мраморной лестницей, спроектированной Гитлером.

  Слуга налил кофе и вышел. Гитлер жестом пригласил Канариса сесть и сказал: «Я вызвал вас, чтобы узнать последние новости о намерениях Черчилля».

  Гитлер впервые объявил о своем решении вторгнуться в Россию 29 июля, чуть более двух месяцев назад. Объявление было сделано его личному начальнику штаба генералу Альфреду Йодлю, а два дня спустя - Герингу и адмиралу Эрику Редеру, главнокомандующему флотом. Предполагаемая дата атаки: май 1941 года.

  Все трое серьезно отнеслись к намерениям, но не Дата. Невозможно - и даже Гитлер признал это самому себе - предсказать какую-либо дату, пока Британия не будет подчинена. Если бы это не было сделано до конца года, невозможно было бы точно спрогнозировать никаких действий против Советского Союза.

  Затем Канарис сообщил, что Черчилль готов искать мира, если Гитлер устранил большевистскую угрозу. Гитлер ликовал. Он признал, что частично верил Канарису, потому что хотел ему верить. Но это был только его инстинкт, который проявил себя, и его инстинкт не подводил его с самого начала войны. Он всегда считал, что Британия в своих интересах должна сотрудничать с Германией; и, наконец, Черчилль разработал формулу, которую он произвел бы, если бы был лидером осажденного острова. И, конечно же, он не подошел к нему по обычным дипломатическим каналам: протесты по поводу такого коварного двурушничества разбили бы все окна в Уайтхолле.

  Итак, Гитлер отозвал свой флот вторжения морских львов, в любом случае сильно пострадавший от британских ВВС - официально он отложил его только до апреля 1941 года, но это было сделано для того, чтобы обмануть русских, - и пересмотрел свою стратегию.

  Теперь план состоял в том, чтобы успокоить Россию, среди прочего, предложив ей обширную территорию от Каспийского моря до Сингапура, когда Старый Свет был окончательно разделен между Германией, Италией, Японией и Советским Союзом - и в то же время тайно собрать армия вторжения.

  Канарис сказал: «Больше ничего, майн фюрер». Он взял черный портфель и достал два листа телетайпа. «Но это еще одно подтверждение». «Как будто это было необходимо», - казалось, говорил его усталый голос.

  Гитлер просмотрел содержимое. Вступительный лист был озаглавлен « Бывший военно-морской флот президенту Рузвельту». В сообщении говорилось о запросе 250 000 винтовок из США. Второй лист заканчивался словами: КАК ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО НЕМЕЦКИЙ ИНВАЗИОННЫЙ ФЛОТ ТЕПЕРЬ РАССЕИЛСЯ, И Я ДУМАЮ, ВЫ МОЖЕТЕ ТЕПЕРЬ УВЕРЕННО СМОТРЕТЬ УНИЧТОЖЕНИЕ ВЗАИМНОГО ВРАГА - русских, конечно, - С ПЕРЕГОВОРОМ УРЕГУЛИРОВАНИЯ МЕЖДУ ДРУГИМИ ДРУГИМИ ЗАКРЫТЬ СЗАДИ.

  Нахмурившись, Гитлер вернул Канарису два листа бумаги. - Бывший военно-морской флот? Черчилль?

  Канарис сказал: «Когда Черчилль был в Адмиралтействе в начале войны, он всегда подписывал себя военно-морским персоналом при общении с Рузвельтом. Теперь, конечно, это бывшее … Возможно, это как-то связано с тем фактом, что они оба занимали военно-морские должности во время последней войны…

  «Это звучит очень по-детски», - сказал Гитлер.

  Канарис пожал плечами.

  «Откуда вы это взяли?»

  'Лиссабон.' Где еще? «От агента абвера, работающего в отделе связи посольства Великобритании».

  Гитлер начал расхаживать по комнате, заложив руки за спину. 'Крест? Я помню его по нашему последнему разговору. Как он получил доступ к телеграмме, посланной Черчиллем из Лондона?