Кочевая жизнь в Сибири

В тот вечер мы доплыли по реке Тигиль до села Тигиль, куда прибыли с наступлением темноты, всего проделав за шестнадцать дней путь в тысячу сто тридцать вёрст.

Мои воспоминания о Тигиле несколько смазаны и туманны. Помню, на меня произвело впечатление непомерное количество шампанского, вишневого ликера, белого рома и водки, которые могли выпить русские жители Тигиля, и я подумал, что Тигиль – деревня не такая неприглядная, как большинство камчатских поселений, но и не более того. Наряду с Петропавловском, однако, это важнейшее поселение на полуострове, торговый центр всего западного побережья. Русский пароход и американское торговое судно каждое лето заходят в устье Тигиля, доставляя большое количество ржаной муки, чая, сахара, сукна, медных котлов, табака и крепкой русской водки для снабжения полуострова. Купцы Брагины, Воробьёвы и ещё две-три торговые фирмы имеют здесь свои представительства, и в Тигиль съезжаются зимой для торговли многие северные племена чукчей и коряков. Так как нам не встретится больше ни одного торгового поста до самой Гижиги, расположенной в северной части Охотского моря, мы решили остаться на несколько дней в Тигиле для отдыха и починки снаряжения.

Теперь нам предстояло приступить к тому, что, как мы опасались, окажется самой трудной частью нашего путешествия – как из-за природы этих мест, так и из-за позднего времени года. От тундры кочевых коряков нас отделяли ещё только семь поселений камчадалов, а мы ещё не придумали, как пересечь эти негостеприимные пустоши, прежде чем зимние снега сделают их пригодными для езды на оленьих упряжках. Тому, кто не имел опыта жизни на севере, трудно составить из словесного описания ясное представление о сибирской тундре и полностью оценить характер и трудность препятствий, которые она представляет для летнего путешествия. Её нелегко пересечь даже зимой, когда она замёрзла и покрыта снегом, а летом она становится практически непроходимой. На протяжении трёхсот или четырёхсот миль вечномерзлая земля покрыта на глубину двух футов пышной порослью мягкого, пористого арктического мха, пропитанного водой, с редкими чахлыми кустиками голубики и багульника. Она никогда не высыхает и никогда не становится достаточно твёрдой, чтобы обеспечить надежную опору. С июня по сентябрь это большая, мягкая, зыбкая подушка из мокрого мха. Нога может погрузиться в неё до колена, но как только давление снимается, она снова поднимается с эластичностью гуттаперчи, и от ступни не остается и следа. Ходить по тундре – всё равно, что ходить по огромной мокрой губке. Причины, вызывающие этот необыкновенный и, по-видимому, ненормальный рост мха, являются теми же, которые оказывают самое сильное влияние на развитие растительности вообще, а именно: тепло, свет и влага – и эти силы в северном климате объединяются и усиливаются в летние месяцы так, что некоторые виды растительности становятся почти тропическими. Весной земля оттаивает до средней глубины около двух футов, а ниже этой точки лежит толстый непроницаемый слой твёрдой мерзлоты. Вода, образовавшаяся в результате таяния зимних снегов, не может проникнуть глубже в землю из-за этого слоя замёрзшей земли, и у неё нет другого выхода, кроме медленного испарения. Поэтому она насыщает собою мох и, благодаря почти круглосуточному июньскому и июльскому солнечному свету, побуждает его к быстрому и удивительно пышному росту.

Очевидно, что путешествие летом по обширной тундре, покрытой мягким упругим мхом и пропитанной водой, является очень трудным, если не абсолютно невыполнимым делом. Лошадь при каждом шаге опускается по колени в мох и вскоре устает от излишнего напряжения, которое требует такая ходьба. У нас был пример такого путешествия на вершине перевала Еловка, и не было ничего странного в том, что мы с тревогой ожидали перехода через тундру коряков в северной части полуострова.

Возможно, было бы разумнее подождать в Тигиле, пока не установится зима для путешествия на собачьих упряжках, но майор опасался, что главный инженер компании уже высадил отряд людей в районе Берингова пролива, и ему не терпелось как можно скорее добраться туда, где он мог бы что-нибудь узнать об этом. Поэтому он решил во что бы то ни стало добраться до границы корякской тундры, а затем, если удастся, пересечь её на лошадях.

В Тигиле мы купили вельбот и с туземным экипажем послали его в деревню Лесная[64], чтобы в случае, если нам не удастся перебраться через корякскую тундру, можно было до наступления зимы переправиться через Охотское море в Гижигу по воде. Провизия, товары для торговли и меховая одежда всех видов были куплены и упакованы в шкуры и сделаны все приготовления, которые наш предыдущий опыт мог подсказать нам для суровой жизни и плохой погоды.

Глава XIV

Берег Охотского моря – Лесная – «Чёртов перевал» – В пургу – Спасение из латунной коробочки – Ландшафты девственной природы.