Книга Пророков

— Это можно понимать как отказ? — Голос правителя походил на шипение змеи. — Подумай, второго случая может и не представиться!

— Понимай, как знаешь, — бросил метс.

— Ну, что ж, ты сам выбрал свой путь, — рявкнул Бирг. — Эй, стража!

В дверном проеме тут же появились двое наемников.

— В подземелье его, — приказал хозяин, — и позаботьтесь, чтобы гостю не пришло в голову отвергнуть наше гостеприимство.

Стражники коротко поклонились и, схватив священника под руки, поволокли вон.

Ступени, ступени, ступени… Рою казалось, что он спускается не в подземелье, а в саму преисподнюю. Ощущение усиливали каменные идолы, безмолвными стражами стоявшие вдоль стен. Прямоугольные, с разинутыми пастями, из которых вырывались языки пламени, эти фигуры словно были порождены самим Нечистым.

— Это, случайно, не ваши родственники, а, ребята? — обронил Дигр. — Уж больно похожи.

В следующий момент он сильно пожалел о сказанном, ибо, получив в спину увесистый пинок, кубарем скатился по лестнице.

— Еще вопросы будут? — донеслось сверху. — А то смотри, может, еще что непонятно?

«Язык мой — враг мой, — тяжело поднимаясь, подумал Рой. — Ах, если б не чары, поговорили бы вы со мною так!» Ментальное воздействие было все так же едва уловимо, но оно никуда не пропало. Тончайшая нить разматывалась, но оттого не становилась менее прочной.

Что задумали слуги Нечистого? Этот вопрос не давал покоя священнику. Зачем им вдруг понадобилась древняя книга, и почему он, обыкновенный киллмен, каких сотни по Атвианскому союзу, вдруг оказался в гуще событий?

Но, как бы то ни было, Темное Братство привыкло получать то, что ему требовалось — любыми, даже самыми бесчеловечными способами. А таковых способов — несть числа. Можно, например, положить человека на железную решетку и накалять ее на медленном огне, можно вгонять иглы под ногти, можно вырезать на теле замысловатые узоры, можно бросить человека в яму со змеями и поддерживать жизнь в несчастном при помощи специальной магии. Да мало ли…

Но все эти способы потребны лишь тогда, когда истязаемый не обладает даром разделения души и тела. Даром, который доступен всем тренированным киллменам. А это значит, что в его, Дигра, случае будет использовано что-то совершенно другое. Скорее всего, ему предстоит ментальная схватка, и то невидимое, еле уловимое воздействие, которое он ощущает, — не оно ли призвано подготовить плацдарм для битвы?

Наконец лестница закончилась. Священника втолкнули в просторное помещение с гладкими стенами — судя по эху, производимому голосами пришедших. Внутри царила кромешная тьма, так что о размерах подземелья можно было только догадываться.

Дверь надрывно взвизгнула, и священник остался один. Только теперь он заметил, что тьма не столь безупречна, как сперва показалось. Из небольшого квадратного оконца в потолке, который был очень высоко, точно само Небо, струился слабый, измученный свет. Тонкий лучик вползал на узкую деревянную лежанку (удивительно, что она тут вообще была) и будто сворачивался на ней клубком. Вокруг же был такой мрак, что священник не мог разглядеть даже носков собственных мокасин.

Из дальнего угла доносилась какая-то возня, к ней примешивался некий странный звук, как будто кто-то бросал на пол маленькие камешки. Дигр на минуту задумался, что бы это могло быть, но, так и не найдя ответа, сдался. «Мыши, кто же еще, — усмехнулся он. — Просто напасть какая-то. Где ни поселюсь — всюду меня преследуют эти серые твари».

Возможно, именно с этого подземелья и начиналась атака на его сознание. Темнота, одиночество, безысходность… Лучших союзников трудно и сыскать. Спасибо хоть мышиному семейству — не будь его, добавилась бы еще и тишина, и это было бы уже слишком.

«Кто знает, — подумал Дигр, — сколько я проведу здесь? Быть может, час, а может быть, и год, или десять лет. Хуже всего то, что время здесь подобно камню, брошенному в море: вода смыкается над ним, но достигнет он дна или будет проглочен какой-нибудь жуткой рыбиной с выпученными глазами? Да и есть ли дно?»

— Никогда не думал, — произнес священник, — что буду рад вам, мои дорогие хвостатые друзья.

В углу на мгновенье все стихло — мыши прислушивались к человеческому голосу. Что говорит этот двуногий — может, затевает какое-то зло? Нет, вряд ли, еще никто из попадавших сюда не причинял им ни малейшего зла. Кроме того, да будет на то воля мышиного бога, двуногий может послужить им и в качестве провианта.

— Вы, должно быть, удивлены, увидев здесь священника, — произнес Дигр просто для того, чтобы разогнать тишину. — Я и сам, признаться…

«Ничего, мы не удивлены, — отозвалось в голове, — кого здесь только ни было. И торговцы, и ремесленники. Однажды заглянул даже какой-то купец, по всему видно — не из бедных: в бархатном камзоле и панталонах, с бронзовыми пряжками на кожаных туфлях — мы неплохо видим в темноте и потому сразу все заметили. Туфли, кстати, были особенно вкусны…»