Княжна Мстиславская

Из дверей собора донеслось: «огнедохновенную приимите Духа росу, о чада светообразная церковная. Ныне от Сиона бо изыде закон, языкоогнеобразная Духа благодать!»

Яша Бусый на миг замер, прислушиваясь и снова принялся класть кресты. Замер на миг и повернулся к Егору.

- Скоро заутреня кончится, - сказал он. - Нынче канон Иоанна Дамаскина читают.

Возле казаков показался молодец с умильным лицом и потянулся вперёд, будто желая приблизиться к церкви. Крепко взял его за плечо Ефим и что-то нашептал в ухо. Молодец дёрнулся, рожа стала испуганной, он быстро втёрся в толпу, то и дело оглядываясь на казаков. За ним потянулись ещё молодцы, Ефим насчитал шестерых.

- Мазурики! - презрительно сказал казак.

Заутреня кончилась, верхние люди, толпясь, повалили из церкви. Первым, сгорбясь, опираясь на посох, вышел царь. Быстро оглядев толпу, заметил казаков, что-то сказал Годунову, шедшему слева от него и немного позади. Справа от царя шли Мстиславские. Егор чуть прищурился, вот она - Ирина!

Княжна чуть заметно улыбнулась и прошла, не глядя на казака. Тот дёрнулся было за ней, но его хлопнул по плечу боярский служка.

- Ступай прямо сейчас к Годунову в дом, - сказал он. - Боярин тебя ждёт, да не медли, а то батогов отхватишь.

Глава 12

Разбрызгивая грязную воду из луж, пронёсся Бельский на своём аргамаке по Варварке. За ним свита из пяти дворян, все в красных кафтанах, на боку сабли немецкой ковки с волчками битыми. Вышедший из своего дома английский купец едва успел посторониться, чуть не сшибли торгового человека.

- К Годунову опять поехал, - сказал сам себе купец. - Эх, знать бы, что они удумают.

А Бельский, чуть пригнувшись, влетел в открытые ворота усадьбы Годунова, осадил коня и спрыгнул на землю, только полы чёрного кафтана взметнулись, как вороньи крылья. Хмуро глянул Богдан на холопа, что бросился коня принимать, и не спрашивая ничего, забухал сапогами по каменному крыльцу, оставляя грязные следы на мраморе.

Пятеро свитских дворян спешились, отдали коней прибежавшим конюхам и начали прохаживаться у крыльца, ожидая хозяина. Холоп бросился было затворять ворота, как с улицы донёсся конский топот и во двор - не так лихо, как Бельский, но также уверенно - заехали четверо. Дворяне узнали в них казаков, оставшихся в Москве от посольства Ивана Кольца.

Старший у них, разноглазый есаул, кинув поводья товарищу, соскочил прямо на крыльцо и было хотел зайти в дом. Остановил его ключник, доглядавший за порядком во дворе.

- Стой, нельзя! - тихо, но внушительно сказал он. - Бельский у боярина. А про тебя знают. Жди, позовут.

Дворяне посматривали на казаков, оглядывая добротную богатую одежду, татарские сабли и пистолеты. Казаки поглядывали на дворян, оценивая их. Арефий хотел было что-то сказать, но взглянув на серьёзное лицо Егора, воздержался от шуток.

- Неладно что-то на Москве, - Бельский уселся на широкую лавку, саблю отстегнул, рядом положил. - Княжата, земщина голову поднимают. Мне донесли, смерды бегут с земель, якобы опричнина разорила.

Годунов махнул рукой и сморщился.

- Не наше дело, - сел он рядом с Богданом. - Вчера не повидались с тобой, а дела важные. Царь мне утром сказал, что у Архангельского монастыря на Беломорье город начнёт строить. У англичан все привилегии отнимет.

Бельский удивлённо посмотрел на Бориса.

- Вчера даже не спросил об английской невесте, - кивнул Годунов. - Видать, не думает больше о ней. Разрешил бухарцам торговать в Астрахани. Сейчас в Архангельском краю купцы пойдут не только английские, но и французы, датчане, брабантцы и другие. Пока со шведами мир, с Баторием мир, видно и торговля поднимется.

- А что с иезуитами царь думает? - спросил Бельский.

В ответ Годунов молча развёл руками и встал. Подошёл к раскрытому окну, выглянул.

- Казаки подъехали, - обернулся он к Богдану. - Что этот колдун хочет мне сказать? Да, надо ему деньги отдать.

- Тысячу рублей? - усмехнулся Бельский.

- Царь велел сто рублей дать, - Годунов вытащил кожаный кошель из сундука: - Сам знаешь, для него каждая копейка как родная.

Крикнул позвать казака. Тот быстро поднялся в горницу, звякая шпорами золотыми. Бельский хмуро покосился на них, ляшская выдумка, но, неплохо бы и самому такие. На войне, в бою сгодится .

- Вот тебе царская милость за твоё дело, - Годунов отдал кошель Егору. - Денег поменьше, чем сперва сказали, ну, казна бедная сейчас, а дел много, не взыщи.

Егор без улыбки принял кошель, чуть склонил голову.

- Благодарю царя нашего батюшку, - сказал он. - И без денег бы помог, наше дело служить государю.

Годунов и Бельский молча смотрели на него, ожидая. Но услышали не то, что думали.

- Зерно-то куда везти? - спросил Егор. - Я много купил. Как первозимок встанет, на санях в Москву доставят.

- Пускай везут, - кивнул Годунов. - Не пропадёт. А что сказать хотел, чего тайного, что Богдану Яковлевичу не открылся?