Княжна Мстиславская

Мужик, высокий, в плечах широкий, чуть Егору уступает ростом, но видно, что крепок, хотя и лет ему под сорок уже. Он хмуро поглядел на съёжившегося юродивого, потом на казаков.

- Пошто божьего человека обижаете? - угрюмо спросил мужик и обхватил посох обеими руками.

- Да мы болтаем, как курёнка варить, чтоб всем хватило, - Арефий поднялся, чуть отошёл в сторонку.

- Если покушать хотите, то угостит вас Скоба, - кинул быстрый взгляд из-под лохматых бровей мужик. - А если бесчинствовать надумали, то и вовсе зря.

Вдруг он уставился на Егора. А тот всё присматривался к мужику, на кого-то он был здорово похож, но вспомнить не мог казак, на кого?

- Ты купец Калашников? - неожиданно спросил мужик и внезапно улыбнулся. - Охо-хо, грехи наши тяжкие, дай господь злата и не говори, что богато.

У Егора ослабли коленки.

- Кирила, это ты? - спросил он.

- Здравствуй, брат, - Кирила Парамонович, средний брат купцов Калашников, облапил Егора и крепко сжал.

Казаки стояли с открытыми ртами, даже Скоба забыл придуряться и выпучил глаза.

Закричала ночная птица, жалобно проскрипела где-то рядом. Дмитрий Шуйский зевнул, быстро перекрестил раскрытый рот - чтоб дьявол не заскочил - и помотал головой.

- Долго ещё сидеть-то будем? - спросил он. - Спать уж охота.

- На том свете выспишься, - хмуро буркнул Василий Шуйский. Он взял со стола себеряный стаканчик, покрутил пальцами и поставил обратно.

Сегодня все пятеро братьев князей Шуйских собрались в родовой усадьбе у Николиной церкви. Решали, как им быть, когда царь Иван помрёт.

- Он уже ходить не может много, на носилках его таскают, в животе огонь, спину рвёт что-то, - рассказывал Василий, много бывавший при дворе.

- Так нечего ждать, - вполголоса сказал Андрей, самый отчаянный из братьев, лихой рубака и один из первых воевод московских. - Делаем, как весной решили. Только кого мы Фёдору в жёны дадим?

Младшие князья - Дмитрий с Иваном плечами пожали, они и не думали об этом. Дворцовые тайны да интриги мало их волновали. Дмитрий любил девок, а Ваня охоту с кречетами.

- Что вы башками машете? Лишние что ли, так снесут их быстро, коли думать не будете. - угрюмо просипел Александр, средний брат. Ему хоть и было всего двадцать четыре года, но в царском дворце был Санька не на последнем месте. Повидал много чего, знал, что лучше самому удачу выдирать из чужих рук, чем ждать, пока принесёт кто-нибудь. Да и то, поделиться могли только отравой или ударом ножа.

- Надо уже ясно решить, на кого мы Ирину годуновскую сменяем, - откашлялся Василий. Он никому, даже братьям, не говорил о своих мечтаниях. После царя Ивана на престол шли сыновья его - Фёдор, потом царевич Дмитрий, затем Мария Ливонская со своим выводком. Но. Если они вдруг исчезнут, помрут или в монастырь уйдут, то, кроме Шуйских, на шапку Мономаха, претендовать некому. А там первый он - Василий.

Есть старые княжеские роды: Мстиславские, Голицыны, Воротынские, Оболенские, другие. Но с Шуйскими, потомками святого Александра Невского, сравниться пока не могут. И сейчас Василий план свой придумал, но такой, что в глубинах его только сам разбирался. И никому много не рассказывал.

Он видел себя на царском престоле, но путь туда страшный, кровавый и опасный. Тут, кроме родни самой близкой, никто не поможет. Вот и собрались они с братьями подумать, да решить.

- Помните, я весной сказал, что на Москве смута настанет, если Фёдор без детей помрёт? - оглядел Василий братьев. - И подумали мы, что жену ему другую надо?

Князья засопели, закивали лохматыми башками.

- Так кого мы Фёдору в жёны дадим? - спросил Василий. - Тут дело такое, что если девку ему подбирать из старого рода, то с ними союзничать придётся. Из московских служилых не стоит. Нам с князьями якшаться надо, а не с дворней, вроде Годунова или Салтыковых.

- И думать нечего, - поднялся с лавки и потянулся, раскинув руки, Андрей. - Кроме Мстиславских, и брать некого. Только у них девки на выданье. У остальных князей только парни одни или старухи вдовые. Да и сами они царского роду.

- Вот и порешили, - Василий тоже встал. - Я со стариком Мстиславским обговорю. А вы, никому не слова.

Андрей с Александром кивнули, а Дмитрий с Ваней пожали плечами.

Когда все разошлись спать, Василий помолился, стоя на коленях в углу. Встал, глянул в окно. На светлеющем небе рисовался абрис маковок Никольской церкви. В саду несмело зачирикали птахи. На Москву катился рассвет.