До Медвежьей долины дорогу он хорошо знал, поэтому повёл войско прямиком, выслав вперёд усиленную сторожу. Смелый до безрассудства, честолюбивый сверх меры, он горел одним желанием: с ходу ударить по Кончаку, не дожидаясь подхода великих князей.
Каким же сильным было его разочарование, когда сторожа в Медвежьей долине застала только угасающие половецкие костры да свежий конский помет.
Владимир с досадой воскликнул:
- Ушёл! Из-под самого носа сбежал, проклятый!
Воевода Шварн его успокоил:
- И вовсе нет, княже… Просто стойбище сменил, чтобы коням был свежий корм. Не ошибусь думая, что он где-то недалеко, и мы его найдём. А тем временем великие князья подойдут.
- Что ты советуешь?
- Дать людям и коням отдых для обеда. Когда подойдут князья - разом двинемся вслед за погаными. Одним нам зарываться нужды нет. Да и урон потерпеть можем великий.
Владимир согласился. Велел Шварну распорядиться об отдыхе.
Воины быстро спешились. Из дорожных мешков, притороченных к сёдлам, насыпали в походные торбочки овса и дали лошадям, а сами принялись грызть житные сухари, кто с солониной, а кто с вяленой рыбой.
Вскоре прибыли князья с дружинами и Кунтувдей с черными клобуками. После короткого отдыха Святослав распорядился выстраиваться в боевые порядки. Во главе снова стал Владимир, на левом крыле Рюрик, на правом - Всеволод Чермный с киевлянами, а конники Кунтувдея шли позади.
Первым тронулся Владимир. Его сторожа сразу поскакала на далёкое шеломье[84]. Впереди мчались Кузьмище с Ивашкой. Едва заметный, размытый весенней водой след вёл их всё вперёд и вперёд.
Дождь перестал, разошлись тучи и над необозримыми полями прихоролья блеснуло весёлое солнышко. Под его тёплыми лучами ещё веселее зажурчали ручьи, на холмах обнажилась, почернела земля, в воздухе по-настоящему запахло весной.
Кузьмище ехал по гребню шеломья, Ивашка левее от него, вдоль склона, откуда видна долина. Оба внимательно всматривались в даль, но нигде ничего - ни людей, ни коней, ни островерхих тёмных веж.
Так ехали долго. В сердце закрадывалась тревога - где же Кончак? Неужели повернул назад, в свои придонские степи? Или пошёл каким-то другим, по наитию избранным им путём на Русь?
Ивашка поправил за спиною лук, опустил копье на гриву коня и поднялся на стременах, прикрывая ладонью глаза от солнца. И вдруг даже охнул от неожиданности:
- Половцы!
За гребнем горы, в широкой долине среди рощиц лозняка и ольшаника бродили в поисках корма неисчислимые табуны коней. Под горою поодаль пылали костры, темнели вежи на широких санях, между ними слонялись, похожие отсюда на муравьёв, тысячи степняков.
Ивашка крикнул Кузьмищу, чтобы наблюдал за ворогом, а сам стремглав помчался к идущему следом войску…
- Княже, половцы! В долине стоят!
Владимир, сгорая от нетерпения, все-таки дождался Святослава, Рюрика и Владимира Чермного, развернул свой полк лицом к противнику и вытащил меч.
- А ударим-ка, братья, на супостата!
Въехав на гору, переяславцы широкой волной ринулись вниз. Следом за ними двинулись дружины других князей. Владимир мчался впереди. Его меч рассекал наполненный весенними запахами и влагой воздух, глаза князя сияли, сверкал на солнце его золотой шлем, а длинный красный шарф, связанный на счастье княгиней Забавой, развевался за плечами, как стяг. Позади него гулко гремел топот сотен и сотен копыт.
Стремительная, мощная атака русичей оказалась для половцев и для самого Кончака совершенно неожиданной. Она опустилась на них, как снег на голову. Никто и помыслить не мог о возможности нападения урусов. Каждый был занят своим делом: кто хлебал из закопчённого казана горячий бульон, запивая им сладковатую варёную конину и согревая промёрзшее за многодневный поход тело, кто чинил обувь или сбрую, кто свежевал коня, готовя мясо к ужину. Многие просто бродили по стойбищу без всякой цели. Поэтому появление русичей, что лавиной обрушились на степняков с горы, на какое-то мгновение всех ошеломило. Поднялся страшный переполох. Побросав все, половцы с криками мчались к коням, которые в поисках корма разбрелись по всему широкому раздолью лугов… Ибо чего стоит половец без коня? Без коня он - что кречет без крыльев.
Охваченные страхом степняки, оставив на произвол стойбище с юртами, вежами, казанами, бегали по лугу, падали, визжали, кричали… Кому удалось вскочить на коня, во весь опор мчались на противоположную сторону долины.
Кончак с тремя сотнями охраны сначала хотел вступить в бой, но увидев появляющиеся из-за гребня горы новые и новые киевские дружины, развернул коня и бросился наутёк.
Половцы бежали кто как мог: одни верхом, другие - увязая в снегу, пешком. Их догоняли и брали в полон, а тех, кто брался за оружие, рубили мечами или боевыми топорами, били палицами, кололи копьями.
Сотни пленных, табуны коней, множество саней с вежами, саблями, копьями, луками, казанами, стали добычей победителей.
Святослав сидел на коне в окружении бояр и воевод. Победа полная, и старый князь не мог скрыть удовлетворения.