Клятва Короля Теней

Вверх по лодыжке, подобно раскаленной добела стреле, взметается боль, выбивающая дыхание из легких. Я падаю, подобрав под себя руки и ноги, и грудой приземляюсь на покрытую гравием дорожку под окном. Проклятия тут же взбираются мне на язык, но сквозь сжатые зубы пробраться не могут. Сделав решительный вдох, я упираюсь ногами, отталкиваюсь от земли. Каким-то образом мне удается встать, но когда я переношу вес на левую ногу, боль бьет по мне снова, и я падаю.

Где-то вдалеке кричит Хэйл. Я не слышу ее. Все мое внимание направлено на то, чтобы снова подняться, сделать три мучительных ковыляющих шага в глубь сада. Моему застланному искрами боли взору кажется, что круг высоких камней находится на расстоянии целого мира. Я должна до него добраться. Как-то.

Тяжелое дыхание. Низкий, гортанный рык.

Я поворачиваюсь вправо. Ко мне приближается пещерный дьявол. Он ползет между скоплениями кристаллов, прижав брюхо к земле. Как только я его замечаю, он, кажется, замечает и меня. Его ноздри раздуваются, а язык, мелко мотаясь, пробует воздух. Затем он приседает. Мощные мускулы бугрятся, готовясь к одному-единственному смертоносному прыжку.

У меня всего мгновение, чтобы что-нибудь сделать. Я могу либо попытаться бежать на своей поврежденной лодыжке, оказаться сбитой наземь, не сделав и двух шагов, а потом эти мощные челюсти перекусят мой позвоночник, либо…

Я бросаюсь к земле. Прижимаю к ней ладонь.

Даже с такого расстояния глубокий резонанс Камней Урзулхара вибрирует подо мной. Он взывает ко всем другим кристаллам урзула, находящимся неподалеку, большим и маленьким, соединяет их голоса в абсолютной гармонии. Вибрация окутывает меня, это небольшой вихрь, бьющий по моей душе. Я хватаюсь за эту мощь, за эту энергию. Подняв вторую руку, я указываю на пещерного дьявола. В тот самый момент, как он начинает прыжок, я волной посылаю резонанс ему навстречу.

Он ударяет по монстру. Зверь падает передо мной на землю, его пасть раскрыта, его жуткие челюсти напрягаются и расслабляются. Он с булькающим звуком протяжно выдыхает, а его фиолетовый язык вываливается из клетки его зубов.

Так мы и замираем – я, на корточках, прижав одну руку к земле и вытянув вторую, и зверь передо мной, неподвижно застывший. Даже его разум, столь полный жестокой кровожадности, затихает. Но под этой тишиной… скованное резонансом камней…

Что-то ярится.

Что-то темное.

Что-то ужасное.

Что-то… иное.

«Кто ты?» – шепчу я.

Тьма внутри монстра клубится, густая и черная, как дым. Я пытаюсь вглядеться в нее, различить правду, увидеть…

Вспышка яркого красного света. Я вскрикиваю, падаю на спину. Мои руки скребут по грязи и гравию. Когда зрение проясняется, рядом оказывается Хэйл. Она стоит над обезглавленным телом пещерного дьявола с мечом в руке. Ее лицо забрызгано кровью, глаза под суровым лбом круглы и бледны, когда она поднимает на меня свой взгляд.

– Он должен был вас убить. Вам было не убежать. – Она медленно качает головой, в выражении ее лица смешались удивление и страх. – Что вы сделали?

Некогда объяснять. Я поднимаюсь. Мои руки дрожат, раненая лодыжка пульсирует, а в голове маленькими вспышками молнии взрывается боль. Но я расправляю плечи, встречаю и удерживаю взгляд Хэйл.

– Отведи меня к Кругу Урзулхар. – Ее губы раскрываются. Я чувствую, что она хочет протестовать, потребовать ответов. – Делай как я велю, капитан.

Хэйл захлопывает рот. В следующее мгновение я вновь оказываюсь в ее сильных руках. Она бежит через сад, дышит тяжело и часто. В такой близи ее страх почти ослепляет. Голова кружится от тошноты, и я пытаюсь подавить желчь, подступающую к горлу. Мне нужно держаться. Нужно быть сильной. Потому что если я смогла удержать одного пещерного дьявола, то, может… может…

Нас теперь окружают дьяволы. Длинные, стелющиеся, дергающиеся тела, мечущиеся среди кристаллов и скальных образований. Сумеречные кошки верещат, разбегаясь, но их страх – ничто по сравнению с облаком ужаса, поднимающимся над городом, и болью, пульсирующей в моей душе. Еще немного – и я больше не выдержу. Я крепко стискиваю свой кулон, вознося все отчаянные молитвы, какие только могу произнести сквозь сжатые от боли зубы.

Едва Хэйл покинула тропу и начала последний подъем вверх по склону, как вдруг она останавливается. С ее губ рыком срывается одно-единственное слово:

– Джук!

Я поднимаю голову с ее плеча, смотрю на вершину подъема. К нам крадутся три дьявола, один прямо сверху, двое других – по бокам. Они будто знали, что мы идем, будто раскусили мой сумасшедший, глупый план. Или будто кто-то другой его знал и отправил их сюда, чтобы нас перехватить.

Хэйл ставит меня на ноги. Я пошатываюсь, запинаюсь, чудом умудряюсь снова не упасть.

– Храбрость, – говорит она, но скорее себе, чем мне. Ее страх подобен ножам, он режет мое сознание. Но она вновь вытаскивает меч, готовится к бою, стоя передо мной.

На нас бросается первый дьявол. Хэйл издает бессловесный боевой клич. Ее клинок вспыхивает в свете кристаллов, описывая ужасающую дугу. Он со звоном ударяет по дьяволу, глубоко распарывая его серую обвисшую плоть.