Клятва братьев

Волусия бросила взгляд Вокину, и тот кивнул в ответ. Он разжал кулак, в котором лежал маленький мешочек, протянул руку и высыпал содержимое мешочка ей на ладони. Тёплый красный песок защекотал её пальцы, и она зажала его в своих кулаках.

Закрыв глаза, она ощутила энергию этого песка.

Мужчины наступали на неё со всех сторон, и, когда до них оставалось всего несколько футов, Волусия вдруг размахнулась и подбросила песок высоко над головой. На высоте добрых десяти футов он превратился в дым, и ветер развеял его во всех направлениях, накрыв нападавших со всех концов круга.

Воздух внезапно огласился воплями людей, которые, выронив оружие, попадали на спины. Они стонали, их тела бились в конвульсиях, а Волусия стояла и смотрела, как кровь хлещет у них из ушей, носов и ртов. Наконец они утихли, и их застывшее глаза смотрели в небо с выражением смертной муки.

Только Люпитус остался стоять, в ужасе наблюдая за их гибелью. Волусия нагнулась, выхватила меч у мёртвого солдата, сделала два шага вперёд, пока он смотрел на неё округлившимися глазами, пронзила лидера Империи прямо в сердце.

Он вскрикнул в агонии, кровь фонтаном хлынула у него изо рта, а она, широко улыбаясь, одной рукой ухватила его за грудь и притянула к себе, так, что их лица едва не коснулись друг друга. Она проворачивала меч в его сердце, а он испускал последние вздохи.

"Я почти жалею, что убить тебя было так просто", – сказала она.

Наконец, он сполз на землю, мёртвый.

В наступившей тишине Волусия окинула взглядом трупы вокруг себя, и подняла руки к небу, празднуя триумф.

Она смотрела н горизонт и знала, что теперь ничего не преграждает её путь к столице. К её мечте.

"ВОЛУСИЯ!" – крикнули двести тысяч человек за её спиной.

"ВОЛУСИЯ!"

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Гвендолин шла по Великой Пустоши, жестокое солнце светило нал красной пустыней, красная пыль кружилась в воздухе и у её ног, и каждый шаг давался ей с огромным трудом и мог стать последним. Трудно было привести мысли в порядок, когда солнце пекло в голову, пот стекал по её щекам и затылку, и ей даже нечем было его вытереть. Она бросила все свои пожитки давным-давно, как и все остальные. За ними в пустыне остался длинный след из разных вещей. Но это было не важно. Не осталось ни еды, ни воды. Каждый вдох был болезненным, а её голос совсем высох и стал еле слышным.

Её удивляло уже то, что они продолжают идти, как ходячие мертвецы, отказывающиеся умирать. Прошли дни с большого восстания, когда половина её подданных обернулась против неё. Единственным утешением Гвен осталось то, что её самые близкие люди ещё шли вместе с ней.

Или не шли? Она слишком устала, чтобы оборачиваться, и не могла вспомнить, когда делала это последний раз. Красный ветер выл слишком громко, чтобы она могла кого-нибудь услышать. Только Крон по-прежнему задыхаясь брёл рядом с ней и тёрся своим мехом об её лодыжки.

На ходу Гвен размышляла о судьбе своей родины. Вот и всё, что осталось от Кольца, от однажды великой и процветающей страны, с королями и королевами, дворянами и аристократами, Серебром и Легионом, флотом, пехотой, кавалерией. Вот и всё.

Гвен с трудом верила, что даже они ещё идут за ней и считают её королевой. Она была королевой без королевства и без народа.

Крон заскулил, и она по привычке запустила руку в мешок на поясе, чтобы отдать ему остатки своей еды, как делала много дней подряд. Но там ничего не осталось. Мешок был пустым.

Прости меня, Крон, – хотела сказать она, но не нашла сил.

Крон продолжил идти рядом с ней, касаясь пушистой мехом её ног, и она знала, что он ни за что её не бросит. Никогда. Она очень хотела, чтобы осталось хоть что-то, чем можно было его покормить.

Гвен собрала все остатки сил и подняла глаза к горизонту. Она знала, что не следовало этого делать, знала, что не увидит ничего, кроме однообразия. Только новые дали Великой Пустоши.

Она была права. Голый пейзаж со всей жестокостью открылся её взгляду.

С самого начала они были правы, когда говорили, что поход в Великую Пустошь – это самоубийство. Годфри, возможно, погиб в Волусии. Дариус, возможно, пал на поле боя. Но их смерть хотя бы была быстрой и лёгкой. Гвен же и её спутники умрут долгой и мучительной смертью, их тела станут пищей для насекомых, а скелеты останутся лежать в пустыне. Наконец она поняла, что поиски Второго Кольца были глупой затеей. Очевидно, оно никогда не существовало.

Гвен услышала слабый детский плач и с усилием обернулась.

"Дайте посмотреть на мою малышку", – кое-как произнесла она.

Иллепра, шаркавшая чуть позади неё, подошла и положила девочку на руки Гвен. Она едва удержала её – даже вес младенца стал для неё теперь неподъёмным.

Гвен заглянула в прекрасные голубые глаза малышки, потускневшие от голода.

Никто не заслуживает умирать безымянным, – подумала она.