Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное

Киселёв: Какая-то искусственная аналогия, натянутая. В боксе, как и в любом виде спорта, действуют правила, обязательные для всех, независимо от силы спортсмена.

Злобин: Конечно, есть определенные правила. Но все равно сильнейший есть сильнейший. Нельзя сказать боксеру: «Ты бей послабей, так как твой соперник слабее тебя». Ну или, если хочешь, Америка во внешней политике — это такой глобальный Путин, чье слово в России — самое весомое и самое последнее. Полная монополия на власть. Можно где-то в углу пошушукаться и высказать недовольство, мол, это не по правилам, но на самом деле очевидно, что ви́дение Путина в российской внутренней политике будет реализовано, потому что это ви́дение Путина. Хотя кто-то и пытается пищать. Ну вот и Америка примерно так же ведет себя во внешней политике. И так будет до тех пор, пока Америка сильнее. Пока глобальный Путин сильнее.

Киселёв: Вот это смешно. Ты уже Путиным меня пугаешь? Знаешь, в канун Олимпиады в Сочи волонтеры спросили у Путина о трех качествах, которые должны быть у политика. И первые два названных им оказались какими-то очень ожидаемыми, даже и не помню, — типа честность или образованность. А вот потом Путин сделал паузу, задумался и сказал, на мой взгляд, самое главное: «Способность чувствовать боль простого человека». Вот что такое Путин. Если бы у него самого не было способности чувствовать боль простого человека, то не было бы сейчас и Путина у России. А так — есть. И он совсем другой, нежели то, чем ты его рисуешь.

А вот если Америка будет по-прежнему вести себя столь же эгоистично, не замечая боль простых людей на планете, она неминуемо начнет проигрывать. Как проиграла уже Северной Корее. Как только ни обзывал Трамп Ким Чен Ына, как ни грозил с трибуны Генассамблеи ООН уничтожить Северную Корею, как ни посылал к ее берегам небывалой мощи авианосные группы, — а Северная Корея не испугалась. Как миленький прилетел Трамп в Сингапур на саммит с Ким Чен Ыном и позировал с ним, словно с лучшим другом. И саммит стал дипломатической победой Кима, поскольку он потребовал американских гарантий. А какие гарантии могут быть сейчас от Америки, если она готова рвать любые соглашения — от ПРО до Транстихоокеанского партнерства и Парижских соглашений по климату? Если наплевательски относится к нормам ВТО? Америка проиграла в Сирии. Проиграла и с грязными попытками остановить строительство «Северного потока — 2» в Евросоюз. Не получается доминирование над Россией, что для США тоже проигрыш. Как видим, проигрыши накапливаются. А с выигрышами как-то туговато.

Злобин: Про боль простого человека говорил каждый политик в истории, я тебе это гарантирую. Демагогия присуща политике. Поэтому, наверное, в России такое сильное имущественное расслоение, что президент чувствует боль? Такая разница в доходах и маленькая пенсия — от понимания боли простого пенсионера Путиным, что ли? Вот будет Америка проигрывать реально, а не в пропагандистских оценках на российском ТВ, — тогда ситуация изменится.

Киселёв: Понимаю. Все, что я сказал, — пропаганда. Таково самоуспокоение Америки.

Злобин: Я надеюсь, что говоришь то, что реально думаешь. И еще одно. Дело в том, что Америка вообще не боится во внешней политике проиграть тактически, но всегда стремится выиграть стратегически. Не выигрывать каждую конкретную битву, ведь это глупо, а выиграть всю войну. У России, на мой взгляд, обратная проблема. Россия стремится выиграть каждую тактическую битву, потому что это важно для самопонимания, для самоощущения, но при этом стратегически проигрывает. Я просто пытаюсь тебе объяснить: внешняя политика — это реализация национального эгоизма, ты не можешь себя остановить, ты хочешь быть сильнее. В этом смысл. Россия хочет быть сильнее других. И думать иначе — отказываться от интересов России.

Киселёв: Это американская позиция.

Злобин: Нет, и российская тоже. Для чего Россия развивает свои ядерные силы? Помнишь, Путин сказал: «Уважают сильных».

Киселёв: Как противовес.

Злобин: А что значит «противовес»? Значит, Россия хочет быть как минимум равной, а желательно — еще сильнее, чем та же Америка.

Киселёв: Нам это нужно для гарантированного ответного удара. Чтоб неповадно было. Потому что Америка уважает лишь силу. Вот и все.

Злобин: А Россия не уважает силу?

Киселёв: Россия выступает за многополярный мир.

Злобин: А объясни мне, «многополярный мир» — это что значит?

Киселёв: Многополярный мир — это когда мы признаем право других стран жить в той эпохе, в которой они живут. Когда Иран остается иранским, Китай китайским, Япония — японской. И никто никого не учит, как надо жить, как одеваться, каким укладом избирать президента. И торгует честно, по общепринятым правилам ВТО — без незаконных санкций и заградительных пошлин. Вот что это такое. Когда отношения между странами регулируются международным правом и нет какого-то одного лидирующего полюса.