Кипение страстей

От звонков с сотового она решила воздержаться.

День медленно склонялся к закату. Налетел ветер, зашептались листья.

В небе быстрее поплыли облака. Пробежала тень… Одна, другая… Закрапал дождь. Солнце не успевшее спрятаться за тучу, быстро-быстро захлопало золотыми ресницами длинных лучей. Дождь усилился.

Мирослава забежала в первое попавшееся кафе.

Она стряхнула капли дождя с волос, прошла в зал и села за столик.

К ней тотчас подошёл официант. Мирослава посмотрела ему прямо в глаза и тяжело вздохнула.

Официант растерялся, – что-то не так?

– О, нет! – качнула она головой, – мне очень хочется хорошего чая. А у вас, наверное, только кофе…

Официант приободрился, – для вас будет чай. Наилучший.

– Правда? – искренне обрадовалась Мирослава, – тогда чай и бокал хорошего вина на ваше усмотренье, – она бросила официанту взор полный дружеского доверия, – салат из крабов, варёный картофель и фрукты.

Кивнув, официант растворился… словно в воздухе…

Через пять минут он вернулся и расставил на столе всё, что она заказала.

Одарив его благодарной улыбкой, Мирослава с наслаждением принялась за еду.

Спустя полчаса. Она вновь подозвала официанта. Расплатилась, оставив щедрые чаевые. Спросила, откуда она могла бы позвонить так, чтобы…

– Больше не слова, – улыбнулся он, – прошу за мной.

Вскоре Мирослава оказалась в маленькой уютной комнате. Её глаза без труда отыскали телефон. Официант вышел, прикрыв за собой дверь.

Мирослава набрала номер агентства.

– Детективное агентство «Мирослава» слушает, – раздался голос Мориса.

– Добрый вечер, – сказала Мирослава.

– Добрый вечер, – голос Мориса потеплел.

– Я звоню тебе, чтобы пожелать спокойной ночи.

– Спасибо.

Мирослава догадалась, что он улыбнулся.

– Как идут дела? – спросил Миндаугас.

– Пока ничего существенного. Элен не появлялась?

– Увы.

– А как там Дон?

– Что? – переспросил Морис, до сих пор не привыкший к привычке Мирославы круто менять тему разговора.

– Дон здоров? – нетерпеливо произнесла Мирослава.

– Как бык! – выпалил пришедший в себя Морис.

– Ты кормил его?

– Да. Он прожорлив, как парочка огнедышащих драконов. Сегодня, например, слопал целый килограмм карасей.

– Ты преувеличиваешь, Морис. Просто он здоровый молодой мужчина с хорошим аппетитом.

– Не мужчина, а кот, – упрямо возразил Морис.

– Ну, хорошо, – не стала спорить Мирослава, – котячий мужчина.

Морису хотелось поправить, – не котячий, а кошачий, но он знал, что Мирослава просто дразнит его, и поэтому сказал, – аппетиту вашего Дона позавидует крокодил.

– Я надеюсь, что вы подружились, – засмеялась Мирослава.

– Боюсь, что он время от времени придерживается другого мнения.

– Тебе только так кажется. Дон дружелюбный и благородный.

Морис вздохнул в трубку, – как рыцарь круглого стола…

Когда-то в самом начале знакомства с Доном – обожаемым котом Мирославы, Морис спросил, – почему бы не кормить его китекетом или ещё чем-то в этом роде?

– Что ты! Что ты! – ужаснулась Мирослава, – как можно кормить любимое существо консервами и сухарями! Чем он заслужил подобную кару? Он же не узник, заключённый в темницу! – искренне возмутилась она.

– Насчёт темницы, конечно, нет, но, вот, об особой свободе вашего Дона тоже говорить не приходится, – парировал Морис, – он живёт в доме на ограниченной территории. Прогулки только в саду. Любуется миром созданным вами.

– Просто он ведёт уединённый образ жизни, – не согласилась Мирослава.

Миндаугас тяжело вздохнул в ответ.

– Морис, – прервала его воспоминания Мирослава.

– Что? – спросил он, думая о том, чтобы она поскорее вернулась.

– Морис я постараюсь побыстрее управиться с делами в Красове, – точно прочитала она его мысли.– Я надеюсь на тебя. Не скучай. И спасибо тебе за Дона.

– Не за что, – ответил он.

– До свиданья, Морис.

– До свиданья…

Мирослава положила трубку. Вышла из крохотного кабинетика. Отыскала любезного официанта, и, поблагодарив его, покинула кафе.

… Дождь закончился.

***

В квартире Игоря Барлова терпкий запах экзотических духов смешивался с тонкой горчинкой хризантем.

Роза обожала хризантемы. Она от них приходила в восторг, возбуждалась и млела.

Игорю запомнилось стихотворение китайской поэтессы Ли Цинчжао, которое Роза читала ему в ресторане:

«Твоя листва – из яшмы бахрома –

Свисает над землёй за слоем слой,

Десятки тысяч лепестков твоих,

Как золото чеканное горят…

О, хризантема, осени цветок,

……………………………………

Середину стиха Игорь не запомнил, но последние строки особенно врезались в его память:

Нисколько не жалеешь ты меня!

Так щедро разливаешь аромат,

Рождая мысли грустные о том,

Кто далеко».

… Но сейчас Роза была рядом. И он был счастлив. Опьяняюще счастлив!

Глупо думать о том, что будет через день, через год, когда есть «сейчас» и в этом «сейчас» Роза рядом с ним.

… На Розе не было ничего, кроме насквозь просвечивающейся коротенькой сорочки, но и ту она сочла помехой.

Слетев с тела Розы, сорочка ночной бабочкой покружилась в воздухе и опустилась на цветной орнамент ковра.

Не сдерживая больше охватившего её желания, Роза набросилась на молодого партнёра, опрокинула его на спину и нависла над ним своим роскошным телом.