Кёсем-султан. Заговор

Один вопрос терзает Мурада снова и снова, когда тела их разъединяются и Айше удовлетворенно вздыхает. Что, если его возлюбленная права насчет его друзей? Аллах не наделил женщин таким же сильным и гибким разумом, каким наделил мужчин, зато женщины лучше умеют чувствовать, порой их предчувствия куда вернее, чем рассуждения ученых улемов… Мурад некоторое время думает, чело его хмурится, и Айше, уловив перемену настроения возлюбленного (вновь эта женская чувствительность!), лежит тихонько, прикрыв глаза длинными ресницами и не смея даже глубоко вздохнуть. Наконец Мурад спрашивает прямо:

– Ты не доверяешь моим друзьям?

Айше распахивает прекрасные глаза, чуть приподнимается на локте и отчеканивает:

– Если султан возвысил кого-либо, назвав своим другом, значит, султан имел на то причины. Султан – солнце в небесах, и все должны быть бесконечно счастливы, когда он одаривает их своим сиянием… – Айше внезапно замолкает. В глубине души Мурад ликует: да, да, это именно то, что он сам думает и чувствует! Как же ему повезло с возлюбленной! Но она медлит, прежде чем произнести следующие слова, и султан подбадривающе кивает ей:

– Ну? Говори же, свет очей моих!

– Я не знаю… – Айше аккуратно подбирает слова. – Я не знаю друзей султана моего, и вполне может быть, что они достойнейшие из достойных и вернейшие из верных. Но точно ли они понимают, насколько теперь султан выше их? Точно ли блюдут султанское величие, держат себя скромно, в разговорах с иными людьми не хвастаются приближенностью к сердцу султана? Нет, мне это неизвестно. Я лишь скромная раба султана своего, и у меня нет проницательности, с которой мой султан смотрит на этот мир, достоверно зная, как растут горы и зачем свистит ветер. Так что я, слабая и ничтожная, не могу ответить на вопрос моего султана, увы. Но так же точно я не могу сказать, что всецело верю друзьям султана. Решать должен султан, и только он.

– Это верно. – Мурад важно покивал, еще раз подивившись, как же не по годам умна возлюбленная его. И это хорошо, что уж она-то свое место прекрасно понимает и принимает, не желая себе большего!

– И посему я, ничтожная, могу лишь умолять султана о том, чтобы он испытал друзей своих. Как – это выше моего скромного разумения. Султан владеет этой землей, и султану решать, кого на ней возвеличивать, а кого ниспровергать в пропасть, удалив от глаз своих. И если друзья султана моего в глазах его выдержат посланное им высшей волей испытание, то, клянусь Аллахом, никогда более из уст моих не вылетят слова хулы и поношения тем, кого сам султан признал достойными стоять в его царственной тени!

Мурад вновь кивнул, не сумев не согласиться со словами драгоценнейшей из жемчужин его дворца.

– Да будет так! Пока не пройдут они испытания верности, я отошлю их от глаз моих. Ты права: я не могу позволить не доказавшим своей верности прикрывать мне спину в бою!

– Так скоро… – Айше вздохнула, на миг прикрыв глаза ладонью. Мурад ласково дотронулся рукой до ее виска. Бедная женщина, как же она переживает за него! И ведь не просит не идти в бой, осознавая, что такое долг султана и мужчины.

– Я вернусь с победой, моя дорогая, свет очей моих, моя хасеки…

Айше на миг замерла, будто не поверив, что ей дарована высочайшая милость. Затем с радостным визгом бросилась на шею своему султану, спрятала лицо на его груди, одновременно смеясь и плача, лепеча слова благодарности вперемешку с жалобами на судьбу, что не жалеет слабого женского сердца, заставляя султана ходить в походы, но делая все, чтобы Мурад не увидел лица своей любимой наложницы.

Ведь она слишком хорошо знала Мурада и его осторожность, граничащую с помешательством.

Никто и никогда не пройдет испытаний, через которые решит провести своих друзей (точнее, уже можно сказать, бывших друзей!) султан.

Айше не заметила, как губы Мурада скривились в той задумчивой усмешке, которую древние мудрецы называли «сардонической»: будто бы растет на острове Сардон трава, коснувшись которой человек умирает с улыбкой на устах, и странна эта улыбка, страшна, воистину подобна смерти.

Если уж проводить людей через испытания – так всех. Включая и сокровеннейшую жемчужину своего сердца.

Ибо если не может он доверить непроверенным людям свою спину в бою, как можно доверить непроверенной женщине воспитание будущего султана?

Глава 8 Время испытания