Килл крик

Он уже представлял, как его тело кишит чудовищными арахнидами. Он воображал их яростные укусы, жар от яда, растекающегося по венам. Его левая ладонь и мяч, зажатый в правой руке, взрывали землю, оставляя в ней глубокие несимметричные борозды, похожие на волны в кильватере корабля.

И тут случилось невероятное, случилось то, чего Дэниел ожидал меньше всего. Он ощутил тепло солнца. Оттолкнулся в последний раз и выбрался из подпола наружу. Порыв ветра подхватил и унес пауков. Дэниел принялся кататься по траве в надежде раздавить тех смертоносных созданий, что могли остаться под тонкой хлопковой тканью рубашки.

– Чего это с ним за хрень? – тупо спросил Кенни.

Дэниел открыл глаза и тут же сощурился от лучей летнего солнца. Питер и Кенни стояли над ним – черные безликие силуэты на фоне неба с облаками.

Черные силуэты.

Вскочив, Дэниел сорвал с себя рубашку и стал торопливо ощупывать свое рыхлое тело.

– На мне их нет? – Голос его дрожал от ужаса.

– Кого «их»? – озадаченно спросил Питер.

Глядя, как болтаются туда-сюда жировые складки Дэниела, Кенни согнулся пополам, еле набирая в легкие воздуха, чтобы подпитывать свое лошадиное ржание.

– На мне их нет? – Дэниел уже кричал во весь голос.

Питер быстро оглядел спину брата в поисках непонятно чего, полагая, что сумеет распознать это непонятно что, если увидит. Наконец он помотал головой:

– Не-а. Ни фига там нет.

– Ни фига? Точно?

– Ни фига, – повторил Питер.

– Алло! – сказал Дэниелу Кенни. Его лошадиное ржание уже утихло, превратившись в тихое хихиканье. Он сложил руки ковшиком, словно ловя что-то. – Мяч давай, придурок.

Дэниел опустил взгляд на свою правую руку – он все еще сжимал драгоценный мяч Питера. Даже в приступе безумной паники он не выронил его.

Питер смотрел на младшего братишку, наклонив голову набок, нахмурив брови:

– Что там внизу было, Дэнни?

Дэниел не ответил сразу. Сначала он подробно изучил свою спину в растрескавшемся зеркале в ванной в поисках следов от укусов.

И ничего не нашел. Следов не было.

Вечером Дэниел, Питер, Мэри Кей и мама смотрели с другого конца двора, как отец, выдернув чеку, закидывает в подпол «бомбу» с инсектицидом, точно гранату во вражеский окоп. Когда из-под дома, как будто из-под готовящейся к запуску хлипкой квадратной ракеты, повалил ядовитый белый дым, Дэниел осознал две неоспоримые истины.

Кенни Милберн – первостатейный мудила.

А Бог есть любовь.

По другую сторону колодца тропинка заросла сильнее, но все же ясно просматривалась среди растительности. Дэниел пошел по ней, не спуская глаз с ползучих растений, которые так и норовили зацепить его шипами.

Даже осенью в этом лесу было сумрачно. Высохшие листья дубов и вязов никак не желали опадать с ветвей, так что свет почти не проникал сквозь древесные кроны.

Дэниел пролез под упавшей веткой и оказался наверху склона. Растопырив руки, хватаясь для равновесия за торчащие из земли корни, он неуклюже преодолел спуск и вскоре стоял посередине того, что, судя по всему, было пересохшим руслом ручья. С одной стороны оно резко заворачивало в направлении дома, и Дэниел решил, что где-то здесь находится мост, по которому они проезжали сегодня. С другой стороны русло шло прямо и выглядело как овраг.

Так вот, значит, какой он, Кровавый ручей. Точнее, то, что от него осталось. Если не считать неглубокие лужицы здесь и там, можно было подумать, что воды здесь не было уже много лет. Кучи опавших листьев образовывали причудливые, рукотворного вида курганы, напоминавшие древние захоронения. Похоже, благоденствовали в ручье только ползучие растения – толстые узловатые побеги змеились по лесной подстилке, спускались по склону, покрывали русло хитросплетенным узором. Но даже ползучие растения, похоже, отчаянно нуждались в воде. Они были необычно крупными, толщиной с мужскую руку, но при этом болезненно бурыми, стебли покрывала жесткая, похожая на волосы щетина.

Дэниел сделал шаг и чуть не упал: носок туфли уткнулся под один из толстых стеблей.

Странное дело.

Он не помнил, как перешагивал через этот стебель раньше, но должен же он был перешагнуть. Не заметил бы такой здоровенный стебель – точно споткнулся бы об него.

Попытался вытащить туфлю из-под вьюнка и обнаружил, что второй вьюнок, чуть потоньше, протянулся прямо у него за пяткой.

«Как же я ухитрился засунуть сюда ногу, сам того не заметив?» – изумился Дэниел. Он с силой дернул ступней и высвободил ее, но туфля так и осталась в объятиях вьюнков. Высвобождение произошло неожиданно легко, и Дэниел грохнулся задом о землю. Он готов был поклясться, что, падая, увидел, как стебли сжали его туфлю, точно змея, хватающая добычу.