КиберШторм

— Нас ждёт ещё полметра снега. Мы собираемся скоро выходить, чтобы помочь эвакуировать больных из «Бет-Изрэйел» и больницы министерства ветеранов в клинику Белвью. Ты с нами?

Это были крупные больницы на Ист-Сайде около Стайвесант-тауна и Алфабет-сити.

— Если только Лорен не будет против.

Чак улыбнулся мне. Раздался сигнал телефона, и Чак начал что-то на нём набирать.

— Ты уверен, что тоже хочешь пойти? — спросил я его.

— Вполне. Винс останется и разберётся с телефонами, объяснит всё соседям.

Он упорно пытался удержать сломанной рукой телефон и нажимал на кнопки на экране другой. Левая рука распухла и приобрела багровый цвет.

Я встряхнул головой и вспомнил кое-что.

— Ты заходил к Ирине и Александру?

— Нет, проведай их, если хочешь, — ответил Чак и качнул головой в сторону их двери. — А, и ещё кое-что. Ты умеешь кататься на лыжах?

— Да. Только мне понадобится твоя куртка.

15:30

Начинало темнеть, и снова шёл снег.

На этот раз эвакуация не была такой драматичной, как вчера в Пресвитерианской больнице.

Закрытие «Бет-Изрэйел» и больницы ветеранов проходило организованно, насколько это было возможно в таких условиях. Администрация знала, что топливо для генераторов скоро закончится, и заранее готовилась к транспортировке. Только тяжелобольных отправляли в Белвью, остальных — в эвакуационные центры.

Все ресурсы и топливо теперь находились в нескольких, самых крупных больницах города.

Наши грабители оставили в подвале лыжи, и мы с Чаком позаимствовали их, чтобы добраться до этого конца Манхэттена. Мы не были первыми, кому пришла в голову такая идея, — улицы испещряли следы лыж. Ньюйоркцы быстро приспосабливались к изменениям. Кто шёл на лыжах, кто на снегоступах. На Шестой авеню мы даже видели велосипедистов.

Машины были погребены под толстым слоем снега, но некоторые авантюристы выкопали свои автомобили и даже вытащили их на дорогу. Там же они и остались.

На сообщение по радио откликнулись сотни людей. Первая авеню гудела от возбуждения.

Если вчера Нью-Йорк казался безжизненной пустыней, то сегодня его жителей объединил дух товарищества и общая цель.

Город и не думал сдаваться.

Перед уходом я зашёл к Бородиным. У них в квартире казалось, что ничего и не произошло.

Всё было как всегда: Александр дремал на диване, рядом с ним спал Горби, а Ирина вязала ещё одну пару носков.

Ирина даже предложила мне сосиски, которые готовила на завтрак, и кружку горячего чая.

Естественно, я не мог отказаться. Но они моё встречное предложение — выйти в коридор и посидеть с нами — отвергли. Ирина объяснила, что им не впервой оставаться одним, и они ничего не имеют против этого и сейчас.

На эвакуации я снова увидел сержанта Уильямса. Он ехал навстречу по Первой авеню и помахал мне из салона полицейского автомобиля.

И даже посигналил.

* * *

— Ну что, по домам? — спросил Чак как раз, когда начался снег.

Мы сделали семь ходок туда и обратно, и я едва переставлял ноги.

— Однозначно.

По Первой авеню по-прежнему ездили снегоуборочные машины, и мы прошли по ней до Стайвесант-тауна. Дома нависали над нами огромными кирпичными башнями. На медной табличке над входом было написано, что комплекс состоит из полусотни зданий, в которых проживают двадцать пять тысяч человек.

Я ужасно хотел пить. Красный крест раздавал одеяла и еду, но питьевой воды у них было мало. У нас было по бутылке на каждого, но этого оказалось мало. Днём температура поднялась до минус девяти, не сказать, чтобы жарко, но я сильно вспотел. А с заходом солнца температура снова начала резко падать.

Мы забрали лыжи из пункта охраны в больнице для ветеранов, надели их на перекрёстке с Двадцать третьей и покатили через город на запад. Среди добровольцев ходили разнообразные слухи, и я ознакомился с десятками теорий.

— Ну, что ты слышал? — спросил Чак.

Нам предстояло преодолеть три километра пути до дома. Снег становился гуще. В тысячный раз я подавил желание достать телефон, чтобы проверить почту.

— Самолёт президента потерпел крушение, а русские и китайцы объединились, чтобы напасть на нас, — почти прокричал я. По свежему снегу лыжи скользили легко, и Чак впереди меня набирал приличную скорость. — Всех интересует, почему до сих пор нет вестей из Вашингтона, и где же наши военные.

— Я, в целом, слышал то же самое, моя любимая версия — пришельцы, — проорал Чак в ответ через плечо. — Я оказался в компании ребят из Гринвич-Виллид, они, того и гляди, скоро начнут носить шапочки из фольги, чтобы инопланетяне не прочитали их мысли.

— Они хотя бы знают, что делать.

— Никто не в курсе, сколько ещё ждать гуманитарной помощи, и все в страхе перед предстоящим штормом.

Мы молча посмотрели на небо. Снегопад становился всё сильнее.

— У меня у самого мурашки от страха.

Двадцать третья улица превратилась в снежный каньон. По центру дороги, исчезая вдали, тянулись полозья двух пар лыж и цепочки следов. По краям высились снежные склоны. Снег покрывал машины, окна первых этажей, навесы над ними и строительные леса.

В тех местах, где находились двери, сугробы пронизывали тоннели. Люди рыли норы, словно животные, борясь за своё выживание.