Хрустальный ключ

Почему-то девочка вспомнила цыплят. Может, оттого, что чашечка одного из подснежников, еще закрытая, была желтого цвета? А второй подснежник — крупный, светло-кремовый, чуть отливающий снизу лиловым. И среди шести лепестков — ярко-желтые тычинки.

Какой теплый, пушистый, нежный цветок! И Ксюша начала собирать букет первых подснежников.

56

Самым тихим, незаметным в шестом «б» был Степа Витухин, худой, бледный, сутуловатый мальчик. Учился он на тройки и редкие четверки.

Мальчишки звали его Степшей, и он не обижался на это полуимя-полупрозвище.

Несколько раз Юра Логунов уходил из школы с Витухиным.

Обычно Юра и Степа шли медленно, обмениваясь между собой редкими, неторопливыми фразами.

Но однажды Юра обратил внимание на неспокойный и растерянный взгляд Степана. Шел он неохотно, словно волоча ноги.

— Ты что, Витухин? — опросил Юра. — Заболел, что ли?

— Да нет… — Степа тяжело, прерывисто вздохнул и тихо, словно стыдясь своих слов, заговорил:

— У батьки сегодня получка. Если мать его не укараулит у проходной, он напьется. Всех изобьет тогда…

Скоро их пути разошлись. Юра сделал десяток шагов, готом обернулся. Витухин брел все так же медленно, будто отодвигая возвращение домой. Жалость защемила Юрино сердце.

На другой день Витухин не пришел в школу. А потом он снова начал посещать занятия, малоприметный среди шумных, бойких ребят. И только Юра Логунов, более внимательно посмотрев на Витухина, заметил, что он осунулся и побледнел.

В шестом «б» должен был состояться сбор, посвященный Ленину. Юра Логунов столкнулся с Витухиным в раздевалке. Натянув поношенное пальтишко, Степан, не глядя на Юру, медленно застегивал пуговицы.

— Придешь на сбор? — спросил Юра.

Витухин молча покачал головой.

— Сегодня всем надо быть. Сбор интересный…

— Меня не отпустят.

— Почему?

Витухин невесело улыбнулся, вернее, скривил губы и ничего не сказал.

— А ты уйди без спросу. На сбор ведь!

И тут в глазах Степана мелькнул такой страх, что Юре стало не по себе.

— Что ты! Отец тогда… вовсе убьет.

Значит, опять у отца Витухина день получки? Смутный протест шевельнулся в сердце Юры.

Витухин повернулся и пошел на улицу. Юра хотел выйти вслед за ним, но остановился.

«Разве это правильно, что Витухин из-за отца не придет на сбор? Ведь он пионер!» Но сейчас же эту мысль заслонила другая. «Разве это правильно, что Степан так боится отца?» Одна мысль об отце вызывает в нем дрожь!

Юра вспомнил о своем отце. Правда, они мало видятся, но его рука никогда не поднималась на сына.

А тут? Юра словно еще раз посмотрел в глаза Витухину. Так бояться отца! Нет, нельзя это оставить!

Логунов снял пальто и пошел вверх. В рассеянности он стал подниматься по левой лестнице и сейчас же получил внушение от зорких дежурных второй смены.

Лида Соболева и часть шестиклассников еще были в классе. Лиде и Рая уточняли программу сбора. Эдик Шишляев и Миша Добрушин спорили о каком-то спортивном состязании.

Юра отозвал Лиду в сторону. Сбивчиво, запинаясь, он сказал, что отец Витухина часто бьет детей, разгоняет всю семью. Сегодня у него получка, он, наверное, придет пьяный, и Витухину не удастся быть, на сборе. Но самое главное, отец опять может избить ребят. Разве можно это допустить? Лучше пойти, вызвать Степу и увести его до сбора… ну хотя бы к Юре домой.

Лида все поняла быстро и правильно.

— Ребята! — окликнула она мальчиков, обсуждавших спортивную проблему. — Пойдем одеваться. Надо одно дело сделать.

Она сказала несколько слов Виктору Седых, и тот, окинув товарищей коротким взглядом, уточнил:

— Пойдут — Эдик, Добрушин и я. Ну, и ты, Юра.

Ребята направились к дому Витухиных. Юра, хотя и не бывал у Степы, знал, где он живет.

Они отошли квартал, когда зоркая Лида увидала на другой стороне улицы Николая Лобанова. Она подтолкнула Эдика, прошептала: «Позови его!»

— Коля! Коля! Подожди нас! — заорал Эдик.

Лобанов остановился. Ребята перебежали дорогу. Едва поздоровавшись, Лида заторопилась сказать самое главное:

— Надо увести Степана из дома.

— Может быть, отложим это дело до завтра? — неуверенно сказал Лобанов.

— А если Витухин изобьет ребят? — возмущенно возразил Юра. — Степан и сегодня не дома ночевал. И уроки не выучил…

— Правда! Он сегодня отказался отвечать!

— Надо сейчас же пойти! — твердо сказала Лида.

Лобанов больше не возражал.

На общей кухне квартиры, где жили Витухины, все на миг остановились. Лида вдруг почувствовала, что ей жарко, и расстегнула пальто.

Молодая женщина, стиравшая у окна, разогнулась и, обтирая с пальцев пышную пену, вопросительно посмотрела на ребят.

— Скажите, Витухины где живут? — спросил Лобанов.

— Вот тут! — показала женщина на дверь. — Только у них… нехорошо! Отец второй день бушует. Ребят вовсе замордовал.

За дверью, захватанной, с полуоторванной ручкой, слышалась ругань. С грохотом упало что-то. Зазвенела посуда. Пронзительно вскрикнул ребенок.

Лобанов искоса посмотрел на пионеров, решительно взялся за ручку двери и вошел. За ним тесным рядом встали Лида, Миша Добрушин, Эдик, Юра и Виктор Седых.