Хризантема с шипами

Я посмотрела на неподвижного мужа, бросила взгляд на постель и, собрав остатки магии, с трудом переместила Редклифа на кровать. Руки дрожали от усталости, но я справилась. Слуг звать не стала, не хотела, чтобы они видели графа в таком состоянии. Сама раздела его, отерла влажной губкой лицо и руки, проверила повязки, и только после этого прошла в ванную и привела себя в порядок. Из зеркала на меня смотрела незнакомка. Встревоженные глаза, запавшие щеки, сухие потрескавшиеся губы. Святые небеса, мне бы тоже не помешало какое-нибудь восстанавливающее зелье…

Выпив воды, я вернулась к кровати и опустилась в кресло. Редклиф выглядел уже не таким бледным. И губы его заметно порозовели. И дыхание стало более глубоким, как будто он просто спал. Я взяла мужа за руку, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Ровные удары сердца, отдающиеся под моими пальцами, действовали успокаивающе, и я, считая их, незаметно уснула.

Редклиф Бенси

Он пошевелился и открыл глаза. Знакомый балдахин, резные столбики кровати, зеркало в серебряной раме. Как он оказался в собственной спальне? И что с ним случилось? Память возвращалась странными обрывками. Лес. Незримый пунктир следов. Собака? Да, определенно, с ним была собака. Шелест травы под ногами. А дальше – ничего. Пустота. В сердце толкнулся холодный страх. Было что-то, что он должен сделать. Что-то важное. «Даю тебе время до заката, Черный лорд», – всплыл в голове шипящий голос, и Редклиф вздрогнул. Сэнди… Ему нужно найти Сэнди, пока не стало слишком поздно!

Он рывком поднялся с постели, пошатнулся и тут же замер, разглядывая спящую в кресле жену. Как она здесь оказалась? А память уже торопилась, подкидывая ему картинки недавнего прошлого: узкое подземелье, перепачканное землей лицо Александры, багровые синяки на запястьях, измученный взгляд. Даже сейчас, когда жена спала, ее лицо выглядело встревоженным и усталым. И сердце, которое раньше почти не ощущал, вдруг сделалось нестерпимо тяжелым. Оно не помещалось в груди, стучало громко и глухо, рвалось куда-то, подталкивая его вперед.

Редклиф не стал раздумывать. Он больше не хотел ждать. Ему нужно было почувствовать жену, ощутить ее всю, в своих руках, на своей постели, под своим телом. Только так он мог прогнать страх потери, поселившийся внутри. Только так мог убедиться, что Алекс здесь, рядом, и ей больше ничего не угрожает.

Александра не проснулась ни тогда, когда он поднял ее с кресла, ни тогда, когда уложил на кровать, ни тогда, когда коснулся мягких губ поцелуем. Она лишь еле слышно вздохнула и, так и не открывая глаз, подалась ему навстречу.

Александра Эйден

Он снова мне снился. Знакомый сон. И был таким реальным! Я отчетливо чувствовала жар, что поднимался изнутри, отзываясь на касание чужих губ. Они были искусными, эти губы. Как и целующий меня мужчина. Его не останавливали никакие преграды. Он брал то, что хотел. Выпивал дыхание до дна и дарил взамен свое, сжимал грудь и тут же ласкающе проводил языком, посылая по всему телу горячие искры, касался мочки уха, чуть прикусывая ее, и искры превращались в настоящий пожар. Тело пело в умелых руках, казалось, мужчине известны все потаенные места, все самые чувствительные точки. Впадинка на шее рядом с ключицей. Последний позвонок. Сгиб локтя и запястье. Подушечка большого пальца.

Я сама не заметила, как поддалась и стала отвечать. Это ведь сон, правда? Так почему бы не позволить себе то, чего была лишена так долго, и что так пугало теперь в реальности? Пуговицы лифа с легкостью сдались, нижняя сорочка соскользнула с плеч, прохладный воздух прошелся по обнаженной груди, но ему на смену тут же пришли горячие ладони. Они по-хозяйски смяли мягкую плоть, и я задохнулась от острого наслаждения. «Да, вот так, только не останавливайся»…

– Сэнди.

Шепот вызвал дрожь предвкушения, скользнул вслед за языком, обводящим горошины сосков, и растворился в темноте моего сна. Тело горело все сильнее, заставляя плотнее прижиматься к мужчине, словно он и не был источником этого пожара. Был. Но он один мог его утолить. Синие глаза… Они такие холодные. Умеют погасить любое пламя. Но нет. В моем сне в них горит огонь – яркий, несдержанный, способный разжечь настоящий костер. Неужели Черный лорд может быть таким? Впрочем, разве это важно? Меня так давно никто не целовал…

– Сэнди.