Храм

— Пойдемте‑ка, джентльмены, нам есть, что обсудить, — негромко позвал Сонный.

— То, что я вам расскажу, должно навсегда остаться тайной. Ни с кем и ни при каких обстоятельствах вы не должны делиться этим знанием.

— Конечно, Сонный, — заверил Свист.

— Нет, этого мало. Вы должны поклясться!

Мужчины переглянулись.

— Змеерез, поклянись Светоносцем и твоей верой в него.

Не задумываясь ни мгновения, бывший паладин сказал:

— Клянусь Светом, в который я истово верю, твоя тайна умрет вместе со мной.

— Свист, теперь ты.

— Мне нечем клясться, — после короткой паузы сказал охотник. – Могу только пообещать. Не припомню, когда это я давал повод усомниться в себе.

Сонный хлопнул его по плечу, принимая эти слова.

— Когда вы спуститесь в каверну, примерно через двадцать шагов коридор заберет немного влево, и вы окажетесь у железной двери, такой же, как та, что ведет в алтарный покой. Справа от ворота находится маховик. Ты, Свист, видал похожий на моем сейфе.

Он назвал десятизначную комбинацию и повторил ее еще несколько раз.

— Дальше вам потребуется следующее, — сказал Сонный, убедившись, что охотники запомнили каждый по пять цифр.

После долгого и подробного инструктажа, Свист спросил:

— А здешний алтарь так же отключить можно?

Домовой усмехнулся.

— Не выйдет, тут другой пароль. Будут еще вопросы?

— Да, расскажи еще про мерцала.

— Так я ведь уже все рассказал, — удивился Домовой.

— Нет, ты не сказал, почему мерцала нужны Высшим, почему животные так редко породняются с ними. Сонный, мы, возможно, никогда не вернемся, дай хоть напоследок узнать!

Домовой подумал немного и заговорил:

— Не знаю, что нового смогу рассказать тебе. По настоящему, что это такое – мерцала–симбионты, не знает никто, просто известно, что биологические, то есть живые в нашем понимании, существа с низким интеллектом почти никогда не вступают с ними в контакт, а вот по какому принципу они выбирают не биологических носителей – совсем не ясно. Еще что‑нибудь?

Свист чувствовал, что сейчас Сонный расскажет ему все, о чем его ни спроси, и расскажет правдиво. Он хотел спросить о многом, ведь вопросов за жизнь скопилось куда как больше, чем ответов, которые суждено было получить.

Откуда берутся люди в Долине? Что такое алтарь? Что будет, когда он – Свист, умрет? Есть ли в самом деле некий творец, посеявший жизнь в долине, и если хоть что‑нибудь за пределами самой долины?

Но Свист не задал ни одного из этих вопросов. Спросив о чем‑то одном, он уже не смог бы остановиться, а узнать ответы на иные свои вопросы он попросту боялся. Так что охотник только мотнул головой.

— Тогда, пожалуй, я скажу тебе. То, что ты видел там, в деревне змееверов, и о чем рассказывал мне, это тоже проявление мерцал. Они лишь на некоторое время оживили тех, в ком так нуждались люди, кого они звали в свой последний час и на кого надеялись. Это не были божества, только воплощенное на минуту желание.

— То есть они…

— Они просто выдумка.

Охотник поглядел на премудрого Домового и задал последний вопрос.

— А сколько мерцал породнил ты?

— Нисколько, Свист, — улыбнулся Сонный, — я не могу породнить мерцало. Таким уж бесталанным уродился, зато вроде как защищен немного от таких, как Орех или Ведун.

«Словно его и нет, не могу в душу ему заглянуть», — вновь припомнил десятник слова воеводы, сказанные когда‑то.

Свист промолчал.

— А ты, Змеерез, — обратился Домовой ко второму мужчине, — хочешь о чем‑нибудь спросить меня?

— Нет, — пожал плечами паладин. – Все, что мне нужно знать, я знаю и так.

Домовой устало вздохнул.

— Тогда я больше не в праве вас задерживать.

— Сонный–всезнающий, скажи, мы вернемся из этого похода? — почти безразличным голосом спросил охотник.

— Это одному Богу известно.

— Какому из них? – улыбнулся Свист.

— Единственному.

56

Свист повернул голову и поглядел на восток. Там, над верхушками зеленых крон, едва виднелся один из шпилей Рассветного Храма, бывшего когда‑то его Старым Домом, а еще раньше просто домом.

Змеерез накрепко привязал выданный Сонным канат к толстому стволу дерева, росшему в нескольких метрах от обрыва, и сбросил свободный конец вниз. Оба застыли у самой кромки, глядя, как ветер хлещет канатом камни утеса.

— Не по себе мне, когда Храм так близко, — сказал Змеерез.

Свист кивнул.

— Давай я первый, что ли, — паладин присел на корточки и подергал канат, хорошо ли привязан.

— Вход в пещеру должен быть дюжиной метров ниже кромки, — Свист огляделся, сверяя ориентиры. – Если мы правильно выбрали место.

— Ты уверен в этом? Не хочется зазря болтаться там.

Свист еще раз огляделся.

— Уверен, можешь спускаться.

Несколько минут Свист ждал своей очереди взяться за канат.

— Я нашел ее! – крикнул снизу Змеерез. – Давай, я придержу веревку.

Тяжело вздохнув, охотник свесил ноги, почувствовав под собой неизмеримую глубину, или высоту, это уже как посмотреть. Спускаться пришлось совсем недолго. Прямо в отвесной стене обрыва нашлась широкая трещина, в затхлой темноте которой поджидал его Змеерез.