Хозяйка Севера

Он бросил на меня быстрый острый взгляд... резанувший меня по лицу.

— И это не метафора, Наташ.

— Почему? — выдавила я из себя этот короткий вопрос. Сейчас мне снова стало страшно... страшно за то, что меня ждёт в будущем... страшно за то, куда привезет меня этот автомобиль.

Герман ощерился.

— Ты знаешь про полнолуния, — процедил он. — Знаешь, что в полнолуние нам тяжелее всего контролировать своих зверей.

— Но в прошлом месяце... это ведь тоже было время полнолуния. Но с нами был водитель.

Герман усмехнулся.

— Тогда я ещё не мог сам водить.

После этого между нами повисла тишина. Я...

Я действительно знала про полнолуния. Успели рассказать за этот месяц. И хотя я понимала, что это неправильно и даже глупо, но после слов Германа я почувствовала себя чуть ли не предательницей.

— «Чуть ли»? — снова усмехнулся Герман. На этот раз его усмешка вышла циничной.

Повернув к нему голову, я подумала об одной странности, которая уже какое-то время не давала мне покоя. То есть раньше, когда случались такие моменты, я думала, что, возможно, просто произнесла фразу вслух — когда я стала жить одна, я иногда неосознанно проговаривала какие-то из своих особенно тяжелых мыслей, чтобы голосом распугать тишину одиночества... Ещё какие-то моменты можно было списать на выражение моего лица... иногда не надо слов, достаточно посмотреть на человека, чтобы понять, о чем он сейчас думает.

Но эта ненормальная с человеческой точки зрения (и человеческой биологии) власть, которой владел Герман — его ментальная способность управлять моим телом, делавшая меня просто послушной куклой в его руках...

И я вот подумала. Если он может так... то, может быть, он также легко может читать мои мысли как открытую книгу?

Вздохнув, я перевела взгляд вперед — на черный, ночной лес.

Это, конечно, было довольно фантастическим, даже сумасшедшим предположением, но... положа руку на сердце, разве существование ещё одной расы на Земле — расы оборотней — уже не сумасшествие?

Я снова повернулась к Герману и прямо спросила его об этом.

— Как ты это делаешь? — поинтересовалась я как можно более спокойным тоном.

— Что — это? — глядя на дорогу, не на меня, спросил Левицкий.

— Ты можешь читать мои мысли?

Он засмеялся.

— Что? — спросила я, не понимая причины его смеха.

— Долго же думала, прежде чем спросить меня об этом.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Герман пожал плечами.

— Я слышу... образы, эмоции...

— Но не слова? — переспросила я быстро. Не знаю почему, но мне надо было это знать... То ли чтобы просто отвлечься от всего происходящего, то ли чтобы хоть эту деталь уже досконально для себя уяснить...

То что он ещё мог такого, про что я пока даже не догадывалась?

Герман в ответ на мой вопрос снова пожал плечами.

— Я Альфа, и у меня больше способностей... если, допустим, свою пару слышит простой оборотень, он может не сразу всё понять ... иногда ему на это требуются годы.

— То есть, это умеют делать все оборотни? — сотряслась я от ужаса.

— Не все, а только оборотни, нашедшие свою истинную пару, — Герман бросил короткий взгляд в мою сторону. — Тебе же объясняли про истинные пары.

Я кивнула, вспоминая рассказы его доктора.

Она много чего говорила про истинные пары. Она восхищалась ими — их ментальной связью, которая образуется у связанных мужчины и женщины, о том, что в истинных парах мужчина никогда не становится одичалым оборотнем, а женщина может родить несколько здоровых детей.

Мы про это больше разговаривали!

Наверное, потому, что доктор сразу сказала, что я — человек, а с людьми и полукровками истинная связь образуется иначе... то есть она, конечно, бывает и образуется, но никогда не бывает полной.

— Даже если ты меня никогда не укусишь в ответ — наша связь уже полная. Сама что ни на есть полная, — Герман, процедив эту фразу, протянул руку к моей шее... к тому месту, куда он нанёс свой укус.

— Правильно, Наташа. Думай обо мне, о моей метке... Только это важно. Только это играет роль.

Глава 2

Глава 2

Я восприняла слова Германа как предупреждение.

Он предупреждал меня — вежливо на свой лад... ну, как мог, что ему наплевать на собственные же традиции, на собственные устои.

Он считал меня своей женой — и, видимо, ни у кого на этом свете не могло быть другого мнения. Даже у меня...

Смешно. Если бы не было так грустно.

Я опять мыслями перенеслась в свой прошлый брак, когда мне хотелось стать хорошей женой. Как много я для этого делала! Наступала себе на горло, угождала...пыталась принимать правду мужа как единственную возможную истину во всем.

А вот теперь, когда меня, можно сказать, коронуют статусом жены, я этого просто не хочу.

— Не напоминай мне про своего бывшего, — проскрипел Герман, с силой вцепившись в руль. Я видела, как на его руках выступили вены... и поняла, что он едва сдерживается.

— Это моё прошлое, — ответила я ровно.