Хозяйка Севера

После развода с Аркашей, которому по идее и не очень-то была нужна моя любовь, я загадала себе идеального мужа. Я не просто хотела заново выйти замуж. Я хотела, чтобы мой муж на самом деле любил меня. Не как Аркадий, которому я сначала была нужна для карьеры, затем для удобства...затем, когда удобство закончилось, и я сразу оказалась с чемоданом у порога.

Нет, наученная горьким опытом, я хотела встретить человека, которому буду нужна именно я. Да, неидеальная. Но такая, какая есть — такая и буду нужна.

Я тихонько усмехнулась, понимая всю иронию происходящего. О, я очень нужна Герману... При всей неоднозначности происходящего, именно в этом я не сомневалась ни на секунду.

Он действительно хотел меня — именно меня, а не кухарку, которая будет крутить ему котлеты из правильного мяса; не служанку, которая будет каждый день послушно драить полы; и не доступную девицу, которая просто будет у него под рукой на случай неожиданно возникшего желания.

В этот самый момент «желание» спящего Германа горячим живым камнем запульсировало у моего бедра, напоминая мне, что даже во сне этот мужчина реагирует на меня.

«Если бы только на меня одну», — с грустью подумала я, вспомнив ту отвратительную сцену, свидетельницей которой я стала. Когда Герман, находясь рядом с другой женщиной, возбудился от вида её голого тела.

Хотя девица, конечно, была красавицей.

Я стиснула зубы, заставляя себя выкинуть эти мысли из головы.

Но не получалось.

Раз за разом я прокручивала в голове то, чему стала неожиданным свидетелем. К сожалению, я была тогда настолько оглушена увиденным, что все слова, которые тогда говорил ей Герман, пролетели у меня мимо ушей. Хотя сейчас я бы многое отдала, чтобы вспомнить, о чем они там говорили...

Нет, это не было ревностью.

Точнее, если постараться не врать себе, не только ревностью. Но ещё и ощущением того, что я во всем этом абсолютно чужая.

То, чему я стала невольной свидетельницей, ничем не напоминало красивые рассказы Германа и Дарьи Андреевны про обычаи оборотней.

Наверное, Герман поступил очень умно, когда вместо того, чтобы представлять меня своей стае, он разрешил мне остаться в доме — и не выходить к его «народу». Иначе всё было бы куда хуже.

Хотя... разве это уже не самое дно?

Я вздохнула и закрыла глаза.

Я ведь с самого начала понимала, что оборотни, которые мне встретились — совсем не сказочные заколдованные персонажи.

Допустим, я ещё могла допустить, что одичавший Герман не мог отвечать за грехи своего монстра... но этот, новый Герман, ведь он отвечал за свои собственные действия? Или его тело возбудилось само по себе, только из-за красоты девицы?

— Ты слишком много думаешь, — внезапно услышала я. Открыв глаза, я повернула голову в сторону Германа. Он лежал на боку, внимательно разглядывая моё лицо.

— Я никогда не был поклонником пустых девиц, — вздохнул Герман. — Даже очень красивое тело без мозгов никогда не казалось мне сексуальным.

Он усмехнулся, подтянув руку, которая всё ещё накрывала моё тело, к груди.

— Но ты перебарщиваешь, малышка.

Его ладонь, точно зная, как завести моё тело, приступила к этому самому делу... но в этот момент я , пользуясь тем, что нога Германа больше не удерживает меня на месте, отодвинулась в сторону.

— Звучит как-то не очень приятно, — протянула я после долгой паузы.

— Я думал, ты хочешь честности, — продолжая меня внимательно разглядывать, произнес Герман.

— Да, но...

Рука Германа мгновенно вернула меня на место — туда, где я лежала до этого.

— Наташ, на самом деле всё просто. Ты попала в новое для себя окружение — и испугалась этого. Человеку вообще свойственно бояться всего неизвестного, особенно женщине. Так что твоя реакция вполне объяснима. Только не надо на этом зацикливаться.

— Подожди-ка, — я даже чуть приподнялась, подумав, что я ослышалась. — Ты считаешь, что именно женщины боятся всего нового? Тебе не кажется, что это отдает немного шовинизмом?

На самом деле, я была шокирована услышав эту фразу из уст Германа.

Получается, он считал меня за второй сорт... так что ли?

— Наташка, не передергивай, — покачал головой Левицкий. Сказал вроде бы спокойно, даже расслабленно, только вот его напряженный взгляд, которым он буквально впивался в меня, всё портил. — Это простая биология.

— Да ладно, — фыркнула я. — Расскажи мне об этом...

Это было просто такое выражение, вроде как «ну ты даешь», когда человек, к которому оно относится, физически ничего «не дает», просто выражение... но Герман, то ли не понял этого, то ли просто решил «расставить все точки на и».