Хотите быть герцогиней?

– Мисс Уортинг? – Эмма была так потрясена ее появлением, что присела в глубоком реверансе прежде, чем вспомнила, что теперь она герцогиня и это Аннабел Уортинг полагалось приседать перед ней.

– Наслаждаетесь вечером, Эмма? – поинтересовалась вошедшая.

– Очень.

– Забавно, не правда ли? Никогда не предполагала, что наши с вами дорожки пересекутся в таком месте.

– И я тоже, мисс Уортинг. – Эмма настороженно разглядывала молодую женщину. – Простите, вы что-то хотели?

– Разве мне нельзя поздороваться со старой подругой?

Со старой подругой?

Бывшая невеста мужчины вряд ли может стать подругой жене того же мужчины. Более того, Эмма знала, что бывшая нареченная герцога никогда не отличалась ни добротой, ни великодушием.

– Ах, Эмма, у вас, должно быть, голова идет кругом. Забраться так высоко и так стремительно!

– Вы пришли сюда потому, что считаете меня интриганкой, которая воспользовалась тем, что ваша помолвка была разорвана?.. Уверяю вас, вы ошибаетесь. Герцог сам предложил мне выйти за него. Его предложение застало меня врасплох.

– О, это мне известно. Но подозреваю, что вы не знаете, почему он сделал предложение именно вам.

Эмма была слишком удивлена, чтобы отрицать. Да и не могла она этого отрицать. Ведь она с самого начала настаивала: в женитьбе герцога на ней нет никакого смысла.

– Я знаю причину. И все знают. Мне не хотелось бы об этом говорить, однако вы заслуживаете того, чтобы знать правду. Вот зачем я пришла сюда – сказать это вам, как подруга. – Аннабел подошла ближе и понизила голос: – Эшбери женился на вас, чтобы отомстить мне.

– Что?

– Да. Просто в пику мне. Очень жаль, что приходится это говорить, но я знаю этого человека. Наша помолвка длилась больше двух лет. И он был в ярости, когда она была разорвана, поэтому и женился на моей модистке, чтобы надо мной посмеяться. Он уже демонстрировал его вам – свой жестокий юмор? У Эшбери всегда был этот темный порок, задолго до того, как его ранили.

– Я прекрасно знаю, что мой супруг… – Эмма сделала особое ударение на последнем слове в знак того, что Эшбери теперь принадлежит ей, – …не является совершенством. Я также знаю, что он храбрец и достоин уважения. Он был ранен, когда защищал Англию. Если вы не понимаете, что его раны свидетельствуют о его доблести и чести, то ему повезло избавиться от такой невесты. Наш брак не ваше дело.

– Он сделал ваш брак моим делом. – В голосе Аннабел зазвучали резкие ноты. – Выставил вас напоказ лондонскому обществу! Унизил меня в глазах света! Я советую вам, ради вашего же блага: не задирайте нос! Может быть, вы и вышли за герцога, но каждая светская дама знает вас как портниху, которая в недавнем прошлом стояла на коленях у ее ног. Свет никогда не даст вам это забыть.

– Мне безразлично, что думают светские дамы.

– Да, но вам небезразличен он. Угадала?

Эмма не ответила.

Мисс Уортинг укоризненно поцокала языком.

– Вы всегда казались такой сообразительной девочкой! Вы, разумеется, не думали, будто герцог может жениться на женщине вашего круга без каких бы то ни было серьезных причин. Даже если бы воспылал к вам страстью, он бы просто взял вас в любовницы.

– Нет, это ему бы не удалось. Я бы никогда…

Аннабел обвела взглядом зал – ее губы сложились в презрительную усмешку.

– Как я слышала, джентльмены предпочитают брать в любовницы простушек. В постели девицы вроде вас делают такие вещи, которых леди никогда себе не позволят.

«Как она смеет?»

– Я не собираюсь выслушивать ваши оскорбления. Не желаю слышать, как вы поливаете грязью герцога Эшбери.

– Так вы мне не верите? – Аннабел приобняла Эмму за плечи и повернула, слегка взмахнув веером в направлении противоположной стороны театра. – Видите, вон там, налево, на один ярус ниже, – моя мать.

Да, в ложе напротив восседала миссис Уортинг. Эмма тотчас узнала старую каргу, которая так любила ею помыкать во время бесконечных примерок Аннабел.

– Лорд Кэрролтон был так добр, что позволил нашей семье пользоваться его ложей. Во второй четверг, когда в театре дают новую пьесу, мы всегда тут. – Аннабел пристально поглядела на Эмму. – Знаете, какой сегодня день?

Эмма отважилась на догадку.

– Разумеется, это совпадение.

– О нет! Эшбери знал, что я буду здесь. – Мисс Уортинг оглядела ложу. – Он не рассказывал вам, как мы с ним познакомились? Он весь вечер не сводил с меня глаз, сидя как раз на этом месте. Не мог отвести взгляд, пока не закончилось представление.

Шампанское в животе у Эммы вспенилось и закружилось водоворотом.

– Держу пари, это он выбрал для вас платье. – Аннабел ткнула пальцем в рукав. – Красное, как вишневый пирог. И усадил вас так, чтобы я заметила, иначе его ухищрения пропали бы даром.

Эмма припомнила сказанные мужем слова.

«Вы должны сесть впереди. Вы должны видеть сцену. А публика должна видеть вас. Они должны вас не только видеть, но и восхищаться вами».